Одни считают, что те, кого забрали фейри, живут в довольстве, счастливы, окружены музыкой и весельем. Другие же уверяют, что они постоянно тоскуют по родным, оставшимся в мире людей. Леди Уайлд пересказывает мрачное поверье, будто существуют два вида фейри: одни веселы и добры к людям, другие свирепы и ежегодно похищают смертных, чтобы принести в жертву Сатане.
У. Б. Йейтс.
Ирландские народные легенды и сказки
19 июля
Шесть дней от роду
Первая половина дня
Они жили в одном из сотен прилепившихся друг к другу двухэтажных каменных домиков с двумя спальнями, что выстроились шеренгами на склонах восьми городских холмов. Их возводили в начале прошлого века для семей шахтеров и сталеваров, а теперь в них селились в основном студенты, молодые пары и бессемейные белые воротнички, искавшие жилье в приятном районе – не в центре, конечно, бюджет не позволит, но и не совсем уж на окраине.
Когда Патрик и Лорен решили съехаться, им посчастливилось найти дом, окна которого выходили не на еще один ряд таких же домов, а на маленькую рощицу, за которой, немного ниже по склону, лежало небольшое игровое поле, и еще чуть дальше – баскетбольная площадка. Из окон большой спальни на втором этаже открывался вид на долину и заброшенный лыжный поселок на вершине соседнего холма. Поселок смотрелся весьма уныло, но необъятное переменчивое небо сполна компенсировало этот недостаток.
Со своего места на низеньком диванчике у окна в гостиной Лорен не видела ничего, кроме этого неба, слепяще синего, но начавшего едва заметно тускнеть по краям, подернутого прозрачной дымкой перистых облаков и исчерканного белыми шлейфами самолетов.
Поток гостей, сразу после возвращения Лорен наводнивший дом, истощился быстро – на следующий день он превратился в тоненький ручеек, а сегодня утром и вовсе никто не приходил. В доме было совсем тихо. Младенцы спали, лежа бок о бок в переносной плетеной колыбельке, стоявшей на ковре. Прекрасные, безупречные создания. То, как они надували губки и причмокивали во сне, приводило Лорен в восторг, она вся светилась от гордости и обожания. Ей было жаль всех тех мамочек, которых она видела в роддоме, – ведь их дети были такими обычными, такими непримечательными. Скорее всего, другие матери ей завидовали. Оно и понятно, все хотят себе таких же идеальных малышей, как Морган и Райли.
На Лорен внезапно навалилась усталость. Она позволила себе закрыть глаза, и сознание тут же начало ускользать. Ничего не стоило провалиться в сон, но она заставила себя разлепить веки. Засыпать опасно, особенно когда дети спят. Что, если, пока она мирно дремлет, ни о чем не подозревая, в дом проберется похититель, схватит колыбельку и утащит с собой? Мальчики проснутся в чужом доме, вокруг чужие люди. А когда сама она проснется, вокруг не будет никого и ничего – только зияющая пустота там, где прежде было ее сердце. Лорен тяжело поднялась с дивана и, пройдя через кухню, подошла к задней двери – еще раз убедиться, что она заперта. На всякий случай вытащила ключ из замка и положила его в шкафчик. Затем вернулась в гостиную, проверила замки входной двери и только после этого села обратно на диван. Ее внимание тут же переключилось на окна. Внизу все закрыто. А наверху? Не осталось ли приоткрытым окно в ванной? Чтобы к нему подобраться, придется, конечно, повозиться с лестницей, но ведь в принципе через него можно пролезть? Лорен попыталась сама себя урезонить. Сказала себе: ты в безопасности. Ты можешь поспать. Если что, Патрик наверху. За несколько минут в дом никто не заберется. Она легла на ковер, накрыв колыбельку рукой. Еще не зажившая рана на запястье напомнила о себе пульсирующей болью, но, когда тело расслабилось, боль начала стихать. Веки Лорен сомкнулись.