Она закричала и, крепко зажмурившись, ринулась назад, прижалась спиной к противоположной стене, едва замечая плач перепуганных мальчиков. Когда она отважилась открыть глаза, за окном никого не было. Лорен заставила себя подойти поближе, но так ничего и не увидела. Что это было? Тень? Птица? Оптическая иллюзия? Общение с Синди ее измотало. Принимать гостей так утомительно.
Все цвета на кухне казались неестественными: слишком яркими, размытыми на стыках, высвеченными ужасом. Надо проверить сад, посмотреть, нет ли там кого-нибудь. Нет, никого там не будет. Лучше отдохнуть, сразу пойти туда, где безопасно. Прижав к себе своих любимых, бесценных мальчиков, Лорен забралась по ступенькам на второй этаж, захлопнула за собой дверь спальни, закрылась на все задвижки и защелкнула навесной замок.
Она свернулась на кровати, окружив своим телом Моргана и Райли, и попыталась отогнать подальше мысли об этой чудовищной женщине, выбросить из головы жуткие сцены, которые после рассказов Синди сами собой всплывали в воображении. Но так и не смогла избавиться от них. Перед глазами у нее раз за разом вставало лицо, прижатое к стеклу, пронизывающий взгляд, темный провал рта. А следом – сморщенные личики безымянных младенцев, надрывно кричащих в африканских кустах, утопающих в речной воде.
Его первому ребенку не исполнилось и месяца, когда его начали находить лежащим без одеяльца поперек колыбели, что стояла у самой кровати матери. Так было две ночи подряд, а на третью отец решил, что не станет спать, а будет внимательно следить за ребенком. Он долго держался, не спал до полуночи. С младенцем ничего не происходило, потому что отец не сводил с него глаз. Но затем веки его начали тяжелеть.
Якоб и Вильгельм Гримм
13 августа
Четыре недели и три дня от роду
18:00
– Ты что, весь день тут просидела? – спросил Патрик.
Он стоял в дверях, скрестив руки на груди, и оглядывал развернувшуюся перед ним картину – в захламленной спальне Лорен устроила себе что-то вроде небольшого гнезда. Патрик сдвинул брови и поморщился.
– Я спускалась вниз. За едой, – ответила Лорен. Она сидела по-турецки в центре кровати и кормила Моргана. Райли лежал в плетеной колыбельке, суча ножками. – А что?
Лорен заняла оборонительную позицию, хотя сама понимала, что ситуация начинает выходить из-под контроля. Она зарылась в нору из хлама, точно земляной червяк, – кругом разбросаны грязные подгузники в пакетиках, детские одежки, салфетки, упаковки от еды, грязные чашки, простыни, DVD-диски, игрушки. Комната не просто усыпана вещами, в ней точно небольшой смерч прошел. Но зато малыши чистенькие, накормленные и довольные. Разве не это самое важное?