– Да. Ничего, кроме звонка в службу спасения, помеченного как…
– «Передано в СПП». Да, об этом я знаю. Я думала, может, найдется что-то на мужа, мистера Трантера?
– Ничего не было.
– А где он сейчас?
– Едет. Был на работе в офисе, это в центре города.
Харпер была уверена, что Патрик каким-то образом во всем этом замешан. Но может, ее личное отношение к нему не позволяет ей мыслить здраво? Осторожно, Харпер, сказала она себе. Веди себя как профессионал. Ради детей.
– Где поисковые бригады?
– Везде, сержант. Их никто толком не скоординировал, поэтому они просто прочесывают окрестности, ищут хоть кого-нибудь. Ребята из отдела по особо тяжким уже едут, но координатор поисков дай бог через час подключится.
– И что успели выяснить?
– Пока ничего. Сейчас поиск ведут восемнадцать офицеров, и никаких следов пропавших младенцев. На подходе подкрепление, диспетчер сейчас со всех постов людей стягивает.
– Что насчет автомобилей? – спросила Харпер. – Начинали проверять?
Аткинсон кивнул:
– У нас есть описания автомобилей, которые видели на территории в предполагаемый момент пропажи. Уже начали собирать информацию с дорожных камер.
– По этой дороге на мили в обе стороны нет никаких камер, – сказала Харпер.
– Я знаю, – слегка раздраженно ответил констебль. – Но мы сможем проверить, какие машины сюда поворачивали с главной дороги, на перекрестке-то камера есть. Скоро получим информацию и начнем проверку.
На это уйдет слишком много времени. С каждой минутой шансы найти близнецов живыми уменьшаются.
– Сколько времени прошло с тех пор, как дети пропали?
Аткинсон посмотрел на часы, сверился с планшетом.
– Звонок в службу спасения поступил двадцать семь минут назад.
К тому же, подумала Харпер, Лорен понятия не имеет, как долго спала. Сколько всего прошло времени, неизвестно.
– Черт, на машине за это время можно на десятки миль уехать.
Аткинсон проводил ее к той самой скамейке, на которой заснула Лорен. Вокруг уже все обыскали и не нашли ничего, кроме мусора.
– Значит, здесь она сидела?
Аткинсон кивнул.
– Надо здесь все оцепить. Это место преступления.
Теперь никак не определить, в каком направлении увезли коляску, но возможных – всего три: вверх по течению реки Бишоп – в горы, вниз по течению – к кафе, или прочь от реки, по заросшей тропинке в сторону дороги. А вот уже оттуда, при наличии машины, можно было уехать куда угодно.
Харпер спустилась к реке, по пути делая фотографии земли и стараясь не наступать на видимые следы. Река в этом месте была широкая и мелкая – вода, мерцающая солнечными бликами, едва покрывала огромные камни на дне русла. Отрезок чуть ниже по течению, более глубокий и наполовину скрытый от солнца в тени деревьев, пользовался популярностью у байдарочников. Дальше река текла мимо кафе к старому мельничному пруду, а за ним начинался город, где русло разветвлялось на множество каналов. В другую сторону, вверх по течению, не было видно ничего, кроме густого леса. Пройти через этот лес можно было по тропинке вдоль реки – она вела через долину, окруженную холмами, к самому водохранилищу Нью-Риверби – пять или шесть миль пути. Водохранилище там появилось сравнительно недавно, незадолго до Первой мировой, а до этого на его месте веками стояла деревня Селвертон, некогда процветавшая, а ныне полностью затопленная.