Андреевская бригада, захватив с собой раненых и убитых, вышла за крепостные стены, её сотни приводили себя в порядок. На этот раз потери у русских были небольшими – основной удар приняли на себя датчане, потеряв при этом штурме почти треть своих воинов. И Андрею было сложно их упрекать, видя, с какой яростью они крушат всё то, до чего только могут дотянуться. Такие здесь были обычаи…
На третий день разграбления Ревеля со всех сторон крепостной стены затрубили рога и закричали глашатаи: «Именем короля Вальдемара II Победоносного, все, кто не явится к вечеру в воинский лагерь, будут объявлены ворами и дезертирами. Их ждёт виселица и позорная смерть, а всё имущество отойдёт в королевскую казну! Спешите в свои сотни и встаньте под флаг короля!»
После обеда вереница грязных бойцов в окровавленных одеждах и посеченных доспехах, с узлами награбленного за плечами потянулась из крепостных ворот в сторону лагеря. А наутро следующего дня в город влетели сотни конных латников. Десятка три мародёров было отловлено в городе и приведено для скорого полевого суда. Половина из них, не имевшая серьёзных ранений и не представившая правдивых объяснений причины своей задержки, была вздёрнута на виселицах перед выстроенным войском. Герцог наводил в своих войсках порядок.
А русская бригада в это время хоронила своих погибших. С начала похода из восемнадцати сотен её воинов погибло или же умерло от ран почти три сотни. Ещё одна сотня оставалась в Нарве после самого первого кровопролитного сражения этой кампании.
Подходило время возвращаться домой. Все свои задачи здесь Андреевцы уже выполнили. Договор между королевством Дании и Господином Великим Новгородом был полностью соблюдён.
– Мы вам очень признательны, барон, за вашу неоценимую помощь в освобождении нашей земли от захватчиков, – выступал с пафосной речью на пиру герцог. – Теперь плечом к плечу мы сможем противостоять в Прибалтике этому давлению немцев. Да здравствует крепкий союз Новгорода и королевства Дании! Ура! – Все присутствующие поднялись с места и выпили за произнесённый тост.
Не было на этом пиру только представителей от эстов. Пока шли сражения и от них была нужна помощь, датчане ещё как-то мирились с присутствием виронцев. Но вот только закончились бои – и на представителей от местного населения начали смотреть с явным волчьим прищуром. Как ни пытался Сотник убедить герцога Кристофера в необходимости и выгоде существования здесь независимого княжества эстов, тот был непреклонен.
– Датское королевство никогда не пойдёт на то, чтобы дать эстам свободу. Если местных не держать в жёсткой узде, то они будут постоянно бунтовать и в итоге вырежут здесь всех датчан от мала и до велика. Только сила и власть короля будут править отныне Эстляндией! – провозгласил Кристофер. – И мне очень жаль видеть, как такой прославленный русский воевода печётся о каком-то диком и лесном народе!