С места поднялся заместитель по тылу Лавр Буриславович.
– Доложусь по отдельным частям порохового зелья, командир. Селитры мы имеем пока что десять пудов, вся она вывезена к нам готовой Путятой Селяновичем. Своя в селитряницах ещё у нас не вызрела, Рузилем Имамеичем заделано было десять особых огромных буртов. Туда же свезены все отходы со всей усадьбы: навоз, тухлятина, даже, прошу прощения, всю мочу мы в них вылили изо всех общих уборных. Всё это закрыто сверху соломой, закидано опять же поверху навозом и потом ещё присыпано известью. По верху и по бокам выставлены там плотные навесы. Вонь рядом с ними стоит такая, что за сто шагов аж нос воротит. Когда можно будет проверить, Андрей Иванович, а ну как уже вызрело там это зелье?
– Рано, – отмахнулся Сотник. – Ещё пару лет нам точно нужно, чтобы кристаллы… ну-у, этот порошок такой белый там осадком высыпал. Терпим пока и завозим к себе селитру через Селяновича. Другого способа сейчас у нас здесь нет. Десять пудов всего селитры… – Покачал он головой. – Мало это, конечно же, для нас, очень мало! Половина из этого потребуется нам уже этим летом, а тут ещё и испытания пушек проводить. Нда-а, – огорчённо протянул Сотник. – Нужно ведь где-то искать селитру, без неё у нас никакого дела не выйдет.
– Зато серы и древесного угля у нас много наготовлено, – продолжил доклад Буриславович. – Серы с италийских земель Селянович сюда от души нагнал. Два полных сарая ею уже у нас забито. Углежоги Васильевича крушины много нашли и тоже наготовили нужного уголька почти столько же, сколько и самой серы. Помимо того, поташа в достатке наделано, канифоли, дёгтя и скипидара. С югов, из дальних Дербентских земель, пришло к нам с десяток больших кувшинов со смоляной вонючей жидкостью. Есть запасы льняного масла и топлёного жира. При получении команды розмыслы готовы приступить делать особые снаряды – «бомбы», о которых вы нам давеча говорили и которые уже ранее кидали при штурме Любека, выкуривая из замка данов.
– Ну, тогда на сегодня всё, все советы на этом закрыты. С каждым мы ещё побеседуем лично, господа, – и Андрей распустил людей по домам. А за окошками уже сгустились осенние сумерки.
С середины ноября на Новгородские земли пришли сильные холода. Но ещё две недели сверху шла мелкая ледяная крупа. А потом ударил такой сильный мороз, который за два дня сковал ледяным панцирем все реки, ручьи и болота. Деревья и земля трескались, пропитанные сверх всякой меры влагой. Непроходимые ранее пути и дороги с приходом холодов начали открываться, и во все стороны из поместья пошли летучие отряды к Торжку, Смоленску, Демьянску, Руссе, в Псковские, Рязанские и Ижорские земли. В их задачу входило найти родственников своих бойцов и школьников, загрузить их в нарты из оленьих упряжек и вывезти потом в Андреевское.