А люди ещё долго сидели молча, обдумывая всё, о чём они тут услышали и что они только что видели собственными глазами.
* * *
– Давай, Ильюха! – Махнул командир розмыслов Онисим своему заместителю, стоявшему около «взведённого» онагра. Прапорщик крикнул какую-то команду, и двое бойцов из прислуги орудия бросились к вырытому неподалёку окопчику. Офицер подшагнул к натянутой праще и поднёс огонёк к лежащему в ней большому круглому предмету. Потом он сам шустро отбежал на десяток шагов и резко дёрнул за идущую от торсиона длинную верёвку. Онагр протяжно взревел и взбрыкнул, словно его живой аналог из дикой природы.
На глазах у пары десятков зрителей в небо по пологой дуге взвился круглый шар и устремился в ту сторону, где стояло несколько деревянных щитов, а за ним в полёте оставался какой-то дымчатый след. Вот шар сблизился со щитами и ударил в один из них. Щит ударом сбило на землю.
– Опять та же история, господин подполковник. Ну не работает у нас эта бомба! Как мы не мудрим с энтим вот селитровым шнуром, ну никак не добьёмся точности взрыва. Вот так, как будто бы обычным камнем бьём в трёх из пяти случаев, – объяснял Сотнику главный «военный инженер».
Все присутствующие на испытаниях подошли к онагру. Его команда выкатила из окопчика очередную глиняную бомбу, сделанную из толстостенной твёрдой керамики, и теперь прочищала на ней затравочное отверстие.
– Так, давайте заново пройдём все наши действия по подготовке выстрела, – предложил испытателям Андрей.
– Натягиваем торсион рычагом, выставляем прицел, – перечислял Илья, – ставим спусковой рычаг на сдерживающий упор. В бомбу вставляем селитряный шнур, зажимаем его там пробкой, чтобы он не вылетел, а саму бомбу вкладываем в кожеток пращи. Прислуга бежит в окоп, а я поджигаю шнур. Потом тоже отбегаю и дёргаю за шнур. Вроде всё!
– Ну да, точности тут не добьёшься. – Кивнул Андрей. – Нам нужен верный и надёжный расчёт по времени горения шнура. Потратьте его хоть весь, сколько у нас есть, а добейтесь понимания, сколько времени горит шнур длиной с полмизинца, с мизинец, с ладонь, в локоть длиной, длиной в два шага, в три, в пять. Запишите себе все расчёты на бересте, перепроверьте это всё по десять раз.
– Так ведь и шнуры по-разному горят, – вставил своё слово Егорий – наводчик онагра. И смутившись, спрятался за спину своего командира.
– Та-ак, – протянул Андрей. – Молодец, капрал, наблюдательный и верный у тебя глаз. Всё правильно, вот и вторая причина нашей неточности. Мы не можем рассчитать единое время горения шнура из-за того, что он всё время у нас разный при изготовке. Его отличие и в толщине, в силе пропитки селитряным раствором. Даже состав этого раствора, полученный из количества заложенных в него веществ, имеет здесь значение и даёт такое разное время горения шнура! А тут всё должно быть строго, просто строжайше едино. Ты понимаешь, о чём сейчас идёт речь, Томила Завидович? – и Андрей посмотрел внимательно на главного затравщика.