— Пауль Кригер. Я привык к этому имени, майор. Вы правы, меня интересовала ваша абверкоманда.
— Почему же вы не делали попыток приобрести в ней агента?
— Я нетороплив, майор, — ответил Скорин.
— От кого вы получили рацию?
— Я взял рацию в доме цветочницы, оставил там мину, девушку предупредил, чтобы она уходила.
— Лота, не надо записывать всякую ерунду. Вы свободны. — Шлоссер повернулся лицом к окну, бездумно уставился на серую мокрую улицу. Как справиться с русским? Как заставить его работать?
Глядя на четкий силуэт Шлоссера, Скорин пытался ответить на вопрос: что он за человек, этот барон? Есть тактический прием: разведка боем. Скорин решил к нему прибегнуть.
— Что, майор, не можете решить: снять перчатки самому или снова отдать меня службе безопасности? Гестапо вернее, барон, да и сами не испачкаетесь. — Скорин подошел, встал рядом. — Неужели вам не противно работать на фашизм? Великая немецкая нация подарила миру великих художников, поэтов, мыслителей. Сейчас она под руководством горстки неврастеников уничтожает европейскую культуру. Георг фон Шлоссер помогает жечь людей, помогает маггилям уничтожать цивилизацию. Ваши дети, поверьте мне, проклянут вас, барон.
Шлоссер стоял перед Скориным, заложив руки за спину, водил лакированным ботинком по толстому, ворсистому ковру и согласно кивал.
— Все? — Он поднял голову. — Вы не обратили внимания, капитан, стоит человеку оказаться припертым к стене, он тут же начинает заниматься демагогией? Нет? Но вернемся на грешную землю, подумаем, как спасти вам жизнь. Сталин за вас данный вопрос не решит.
— Видите ли, майор, я идейный враг фашизма.
— О да! Фашизм! Коммунизм! Символы, капитан. — Шлоссер, взяв Скорина под руку, подвел к столу, налил ему кофе.
Они сидели в креслах, курили. Со стороны походили на старых знакомых, которые часто встречаются, обо всем уже переговорили, молчат, получая удовольствие от взаимного присутствия.
— Реальны лишь жизнь и смерть. — Шлоссер пустил кольцо из дыма, с мальчишеским любопытством следил, как оно расползается по полированному столу. — Я убежден: два разведчика всегда могут договориться. Тем более что у вас нет выбора, дорогой коллега, а у меня есть более сильное оружие, чем угроза смерти.
— Не увлекайтесь, барон. Вы зря отдали меня в гестапо. Вы пользуетесь услугами такого тупого палача, как Маггиль. Ради карьеры он и вас, не задумываясь, прибьет гвоздями к стене.
Шлоссер представил себе Маггиля. Русский абсолютно прав. Задумавшись, барон забыл, о чем говорил, сердито посмотрел на Скорина:
— На чем мы остановились?