А л и м. У каждого времени, дочка, есть свое лицо. И наряды свои. Когда-то и эти казались красивыми. А теперь устарели. Стали нелепы, безвкусны. А может быть, для невесты Аллауддина не тряпки главное? Ты об этом не думала?
Т а д ж и. Нет, не думала.
А л и м (с иронией). Иногда думать очень полезно. Сперва мысль, потом дело.
Т а д ж и. Точно! Точно говорите, учитель. Мой муж Басим тоже мне говорит, ты, Таджи, мало думаешь… Ой, вон он сам идет сюда. (Приложа руку к груди, кланяется.) Ассалом алейкум!
Появляется Б а с и м в нелепом оранжевом костюме. У него нет живота, но он ходит так важно, словно носит перед собой огромное пузо.
Б а с и м. Ваалейкум. Я разрешаю тебе уйти.
Т а д ж и (себе, сердито). О, не дает даже поговорить как следует. (Уходит.)
Б а с и м. Здравствуйте, Алим Ходжаевич!.. (Откашлявшись.) Вот и мы вас уважили, почтили, поскольку это вы учили мою жену Таджи.
А л и м. Видно, плохо учил.
Б а с и м (продолжая). Это я лично выдвинул вашу кандидатуру. Наверное, вы довольны? Но теперь вам следует оправдать мое доверие, верно, Алим-ака?..
А л и м. Каким образом?
Б а с и м. Я знаю, вы занимали большие посты, вам можно доверять. Скажите, Алим-ака, кто такой Мустакимхан? Он тоже избран в оргкомитет свадьбы.
А л и м. Я думал, это ваш брат.
Б а с и м. К сожалению, нет. (В тоне приказа.) Пусть это останется между нами… Вот мои братья идут.
Входят С а л и м, Н а д ж и м, Н а з и м, Н а с и м, Х а ш и м. Все они одеты в нелепые оранжевые костюмы одинакового покроя. Все сразу же принимают позу глубочайшего поклона — руки на сердце, голову — вниз.
Б р а т ь я (хором). Ассалям-а-а…
Б а с и м. Отставить! Насимхан!
Н а с и м. Слушаю, брат!
Б а с и м. Назимхан!
Н а з и м. Слушаю, брат!
Б а с и м. Наджимхан!
Н а д ж и м. Слушаю, брат!
Б а с и м. Салимхан Рахимджанович!
С а л и м. Слушаю, мой младший брат!
Б а с и м. Хашимхан Рахимджанович!
Х а ш и м. Слушаю, мой младший брат.
Б а с и м. На место свадьбы шагом марш!
Братья Басима уходят, по-военному чеканя шаг. Наджим украдкой показывает Басиму язык, Хашим — кулак.
А л и м. Неприязнь между родными во много раз горше, чем вражда между чужими. (Басиму.) Я смотрю, ваши братья беспрекословно слушаются вас.
Б а с и м. Пусть попробуют не послушать! (Понизив голос.) Их клятва съест!..
А л и м. Я не понял?..
Б а с и м. Клятва съест. По завещанию нашего покойного папы мы все должны повиноваться тому брату, который занимает самый высокий пост.
А л и м. Всю жизнь?
Б а с и м. Наверное. Правда, через каждые два года мы проводим совещание. На последнем Хашим-ака был снят и теперь назначили старшим меня. Думаю, так теперь и останется. Мой пост выше всех.