— Мама, мы чуть не погибли! На нас летел грузовик с пьяным водителем. Он точно был пьян, его машина виляла по дороге как ненормальная! Да, Олег? Ты ещё сказал, вот виляет, датый он, что ли?
Олег растеряно приоткрыл рот и промолчал.
— Мамочка, он нёсся как ненормальный прямо на нас! Я даже испугаться не успел. Олег так ловко ушёл от столкновения. Мы были почти на волосок от смерти. Ты представляешь, мама, я мог умереть!
Элла Александровна побледнела, охнула, кинулась к сыну. Она целовала его лицо, плакала, причитала. Олег так и остался стоять посреди террасы, не зная, что делать: может уйти по-тихому? Ну их, чокнутая семейка, нда-а-а, однако ловкости сопляку столичному не занимать. Врёт на ходу, как по-писаному, аж завидно.
Он ещё несколько минут постоял в нерешительности, пригладил волосы, провёл рукой по груди, словно проверяя, застегнуты ли пуговицы. Захотелось есть, да и желание выпить не покидало, с тех пор как понял, что в живых остались. Но тут генеральша с полными слёз глазами кинулась к нему и, схватив за руку, быстро забормотала слова благодарности. Её речь прерывалась судорожными всхлипами и половину слов было не разобрать. Олег только и понял, что благодарят за спасение. Потом воспоминания об этом дне были путанными и нечёткими. Какая-то юркая сухощавая женщина вместе с Эллой Александровной собирали на стол. А вроде перед этим прибежала по звонку фельдшер Людмила Егоровна и осматривала Эдика и зачем-то Олега тоже, хотя он как мог отказывался и уверял, что у него и синяка пустякового нет и царапины плёвой не найдёшь. Но генеральша настаивала, бубнила что-то про сотрясение мозга. И как же она посмотрит в глаза Тонечки Князевой, если не позаботится о её героическом сыне? Потом кормили и поили чуть ли не силком, и Олег, видно, прилично набрался. Эдуард отключился раньше перед этим, успев-таки умоляюще посмотреть Олегу в глаза и приложить палец к губам. Мог бы и не надрываться: чего-чего, а трепливости за Князевым-младшим не водилось. Вспомнил, как порывался пойти домой, но встав со стула, качался и падал обратно. Хотел предупредить Лиду, но в их квартире телефона не было, а соседский он начисто позабыл. В итоге то ли он сам, то ли генеральша позвонили Лизавете. Как там что было дальше он вообще не помнил, хоть убей. Тьма полная. Проснулся от сильнейшей головной боли в квартире тётки. Господи, он же на работу проспал!
Олег подскочил на кушетке и охнул от боли: голова словно на части раскалывается. Еле разлепил глаза и сразу же встретился взглядом с бабаней.