— Раньше времени обнаруживать наше присутствие на «Эсперансе» в самом деле не стоит, — благословил его Левенталь, еще не ведая, что строптивая дочь тоже найдет способ принять участие в вылазке. — К тому же дополнительные энергетические мощности из арсенала охотников нам точно не помешают. Нельзя, выиграв одно сражение, проиграть в войне.
— Вот уж не думал, что когда-нибудь в трезвом уме и здравой памяти допущу этого пса Содружества до операторской «Нагльфара», — только качал головой Шварценберг, наблюдая, как Пабло вместе с Шаманом и Кудесником скрупулёзно и тщательно проверяют и выстраивают заново систему безопасности пиратского корабля, не оставляя даже лазейки для возможности взлома.
Пабло едва ли не с умилением и ностальгией обнаружил, что контрабандисты все еще используют систему кодов, разработанную Еленой Лариной, а на программах, отвечающих за орудия, по-прежнему стоит установленный им еще на Васуки блок, не позволяющий применять бортовые плазменные установки против кораблей Содружества. К счастью, Шварценберг в последние годы в основном сражался против Альянса, да и охотники использовали совершенно другую систему кодов и программ.
— Что, оператор, как побывал на Раване в нашей шкуре, больше на нары не хочешь? — наблюдая за его работой, подкалывал Пабло Таран, припоминая штурм «Нагльфара» и свой плен.
— Да там, говорят, на руднике и нар нет, — вздыхал Дольф, переживая за судьбу Эркюля и Шаки.
— А как же люди там спят? — ужаснулся Чико, невольно вызвав у оператора и артиллериста улыбки.
Конечно, изолятор «Пардуса» и тюремная камера, в которой отбывали заслуженное наказание пираты Шварценберга, по уровню комфорта напоминали недорогой отель: на «Нагльфаре» обстановка была и то более спартанской. Да и пытки к ним никто не применял. Однако Таран тоже знал, что усталость может сморить и под обстрелом в окопе, и со связанными руками в сыром подземелье. А Пабло к этому мог прибавить невеселые воспоминания о последних неделях плена, когда их сутками держали висящими на стене, а потом обрекли на донорство в установке энергообмена.
Впрочем, те страшные дни не просто так являлись к нему в кошмарах, а что касалось узников рудника, как выяснилось, не об отсутствии элементарных удобств там стоило тревожиться. Ибо даже те, кто на верхних уровнях, ничего не подозревая, отдыхал после трудового дня на чистых простынях и гулял по гидропонному саду, находились в той же ловушке опасного безумца. И охотники собирались исполнить смертный приговор еще до того, как генераторы воздуха, словно источенные болезнью легкие, разлетятся оплавленными ошметками.