Пэгги применила безотказный удушающий прием, квартирмейстер нежно свернул безопаснику шею.
— Да здесь все надо напалмом выжечь, — негодовал бедный Ласло, для которого каждый шаг по лаборатории представлялся пляской босиком по раскаленным углям.
— Не надо ничего жечь, — пытался урезонить беднягу Эркюль. — Здесь одного оборудования на сотни тысяч. Да и материалы тоже чего-то стоят.
Брендан не спрашивал, откуда Обезьяний бог знает о стоимости оборудования. Он просто видел, что оснащению лаборатории позавидовали бы многие научные центры. Он с досадой вспоминал утлый анализатор и список почти шаманских гомеопатических препаратов, которыми в кабинете папаши Хайнца лечил больных, нуждавшихся в генетической или молекулярной коррекции. А в это время высокоточные приборы и мощные вычислительные машины использовались для того, чтобы калечить здоровых людей. И почему все, к чему прикасался Шатругна Нарайан, извращалось или становилось орудием убийства, словно покрываясь тлетворными метастазами его зловонной паутины?
И все же для Брендана и его спутников основную ценность представляли не высокоточные приборы и дорогие реагенты, а человеческие жизни. Поэтому, когда в районе боксов с испытуемыми послышались какая-то непонятная возня и сдавленные крики, они уже не замечали, что опрокидывают и какой железякой пробивают головы охранникам, оказавшимся слишком близко для выстрела.
Они успели до того, как боксы превратились в склепы, и после недолгой перестрелки мясники от молекулярной биологии и палачи из службы безопасности отступили, наглухо заблокировав шлюз, ведущий к подъемнику. Сколько охранников он положил, Брендан даже не пытался считать. Вероятно, все-таки меньше Пэгги или Ласло, который рвался вперед с одержимостью берсерка. Заряды плазмы летели мимо него.
— Золтан, testvér![25] — восклицал бедный боец, расстреливая боекомплект.
Но в ответ доносились только испуганные крики женщин, детский плач и призывы о помощи.
— Ндиди, Гу Синь, ребята! Где вы?
Брендан, экономя аккумулятор, сначала стрелял парализующими, потом перешел на боевые. Особенно когда увидел двухъярусные нары без малейших признаков постельного белья и нагих измученных пленников, болезненно похожих на узников корпорации «Панна Моти». Далеко не все поняли, что происходит, многие испугались и не хотели выходить, другие, переживая острую стадию интоксикации, пытались даже напасть. Некоторые требовали дать им оружие.
— Да куда тебе скорчер, ты хоть срам прикрой! — отмахивался от знакомого бойца Прокопий, вытряхивая из экзоскелета убитого охранника.