– Хорошо-хорошо, – поспешно согласилась я, краем глаза заметив вспышки импульсов на его руках. Леннер злится? На меня? За что? – Но оно хоть съедобное? – Я взяла раскаленную колбу. Зелье пить просто лишь при одном условии – если ты не знаешь его ингредиентов. – Ну то есть… я ведь точно не отравлюсь?
– Я похож на человека, который хочет тебя отравить?
– Нет.
– Тогда не вижу проблем, – капитан раздраженно повел плечом и устремил взгляд куда-то поверх моей головы. На обшитое кожей панно. – Пей и мы забудем о твоих сновидениях. У меня больше нет никакого желания смотреть, как ты каждую ночь изводишь себя кошмарами. И уж тем более я не хочу слышать имя другого мужчины, когда ты лежишь в моей постели. Со мной. А не с ним.
Я чуть не выпустила колбу. Внутри все похолодело.
– Йонас? – выпалила я, содрогаясь от одной мысли, что могу выкрикивать его имя в своих снах. Леннер скривился. Непривычная чернота вытеснила голубой блеск в его глазах. Теперь только бездна. – Нет, – я в ужасе мотнула головой, принимая его молчаливый ответ, – я его ненавижу. Ненавижу. Он снится мне в кошмарах, а не в любовных снах.
– Не стоит оправдываться, я тебя не осуждаю.
Я закрыла глаза, пытаясь совладать с неприятными эмоциями. Черт. Мне не нужна никакая магия первого резерва, чтобы почувствовать фальшь в его словах. Он меня осуждает. А кто бы не осуждал? Услышать имя другого мужчины из уст девушки, которая лежит с тобой в одной постели… должно быть ужасно.
Переборов себя, я встретилась взглядом с пугающей бездной. Нельзя допустить, чтобы Леннер думал обо мне как о… как о… Легкодоступной? В Обители многие девушки делили свое тело со стражами. Со всеми. Без разбору. Для некоторых заключенных это был единственный способ выжить – продержаться чуть дольше, чем отведено, но только не для меня. Нет-нет! А Йонас… у нас никогда не было хороших отношений, даже намека на хорошие отношения. С его стороны всегда исходила жалость, смешанная с презрением, с моей – ненависть и боль.
– Мистер Рай многое сделал для конфедерации, как и три других основателя Обители, – подбирая слова, попыталась объяснить я. – И мистер Рай многое сделал для меня, я не отрицаю, но ты и так об этом знаешь, потому что разговаривал с ним лично.
– Тэс.
– Если бы не мистер Рай, меня бы не было в живых, – я вымученно улыбнулась. – И я ему благодарна так же сильно, как и его ненавижу. Он монстр с сердцем. Все мои воспоминания и сны о нем сводятся к боли и разочарованиям. Пожалуйста, не думай, что у нас с ним какие-то особенные отношения или у меня к нему особенное отношение, это не так. Мистер РАЙ в превосходстве устраивал АД для всех заключенных, в том числе и для меня. – Я прочистила горло. Леннер нахмурился, видя, что мне приходится выдавливать из себя каждое слово, что от страшных воспоминаний дрожат губы. Капитан положил ладонь на мое колено, пытаясь остановить, но я уже не могла остановиться. – Все, что нравилось мистеру Раю, он либо брал силой, либо искусно манипулировал. Я ему нравилась… поэтому… хм… первые месяцы заключения были тяжелыми, но потом он перевел свой интерес на другую заключенную, пока та не повесилась. Последние полгода я его уже не интересовала – к счастью. Мистер Рай лишь изредка помогал мне, когда его помощь была действительно необходима, за что я ему очень благодарна, но вот первые месяцы… это был АД. – Я замолчала, понимая, что еще слово, и я разревусь, не выдержу. Никогда бы не подумала, что за оставшуюся жизнь расскажу кому-нибудь о Йонасе, тем более другому стражу. – Мне не нравится эта тема, – честно призналась я, безуспешно пытаясь проглотить тяжелый ком, который порывался поглотить меня. – Можно мы больше никогда не будем об этом говорить?