— Скиньте мне фотку на месседжер.
— Елки-иголки, сейчас буду тыкать пол часа!
— Тогда позже.
— Хорошо, позже, Константин, что-то я засиделся без дела. Прямо чувствую себя Ильёй Обломовым — только на диване не лежу, немец вон свои парфюмы с дочерью варит, может нужно чего по моей части сделать?
— Фёдор Иванович, вопрос очень узкий — сейчас это регулирует Ростехнадзор, ГОСТЫ, СНИПЫ, и куча организаций, за это модно получить уголовный срок.
— Эх…
— Чуть позже Фёдор Иванович, а через два дня мы с Егором будем открывать Воронку в Изнанку — за собаками, вы с нами?
— Да, чёрт возьми, а то, я засиделся! — крякнул геомаг.
Аня, уже успевшая помыться и переодеться села рядом обнимая меня и положив голову на плечо. Я чмокнул её в лоб, проглядывая, что мне скинул геомаг. А ему скинули контракт, по которому он должен был кабалить за копейки, а деньги бы получал так называемый работодатель. Плюс ответственность лежала бы на самом геомаге перед всеми контролирующими органами. Отправив ему сообщение с разъяснениями я отложил телефон.
Аня посмотрела на меня любящим взглядом.
— Обожаю смотреть на тебя вот так, со стороны, — сказала она, снова кладя голову на моё плечо. — Знаешь, пожалуй я бы могла бы уволиться… Тогда бы я просто ждала тебя и была самой счастливой девушкой. Когда я была совсем девчонкой, я так и мечтала — что у меня будет любимый муж, а я буду ждать его с работы, и заниматься какими-нибудь женскими делами — например мыть посуду, и иметь какую-нибудь тихую профессию или занятие. Например, держать магазин женской одежды.
— Аня, посуду я и сам могу помыть, — обнял я её. — Это вообще гендерно-нейтральное занятие. И вещи свои могу сам отгладить, нечего тебе этим заниматься.
Анна просто молча смотрела на меня улыбаясь.
— Обожаю твоё отношение ко мне, — сказала она. — Просто млею от него. Чувствую себя буквально за каменной стеной. Ты такой милый, заботливый, нежный, где ты был все эти годы?
— Тоже, как и ты — только работал, и думал о том, что у меня есть только долг и обязанности.
— Два сапога пара, — улыбнулась Анна целуя мою щёку. — А знаешь, этих лет как будто и не было.
— Я тоже, как будто заново родился, как будто мне снова семнадцать. Чувствую себя подростком. Ань, ничего, что я не бритый? Обычно девушкам это не нравиться.
Аня задумчиво провела пальцами по моей щетине.
— Неть, — сказала она чуть ломая язык. — Обожаю твою щетину, когда она такая, с этой причёской ты смотришься таким сильным, мужественным, брутальным.
Дзинь! — звякнула микроволновка уведомляя о том, что еда разогрета.