— В городе объявлено чрезвычайное положение, — сухо объявила Анна. — В связи с этим план работ резко меняется — мы оцепим некоторые кварталы и дороги. Наша задача будет не пропускать гражданских лиц. Чернокнижники ещё в городе и явно готовят что-то недоброе. Очень важно не допустить попадания в их руки рядовых граждан.
— А торговые центры? — спросила Надя. — Людей спасли?
Аня рассеяно моргнула потеряв мысль.
— Операция по разминированию объектов была закончена вчера в два часа ночи, — сухо ответила она. — Есть версия, что Чернокнижники устроили ещё несколько закладок на территории города, чтобы иметь возможность диктовать свои условия полиции. Поэтому сегодня все, кто имеет должность выше городового и категорию Лебена от трёх и выше будет искать подобные вещи вместе с людьми ФСБ и… другими организациями.
Воцарилось молчание.
— И да, Егор Петрович и Константин — зайдите ко мне через пять минут, — сказав это Анна развернулась и вышла.
Все молча и очень тихо стали разбирать бумаги и потихоньку расходиться стараясь не смотреть на нас.
— Егор, что происходит? — спросил я.
— Меня отстранили от работы, — серьёзно ответил Егор.
— Что? — я ошарашено посмотрел на него. — Ты сейчас серьёзно? На каком основании?
— УСБ узнало о моёй вчерашней успешной работе и возбудило ещё одно дело, по которому я прохожу как подозреваемый. Использование редких техник, печати, которые я ставил, которые оказались как раз к месту и ко времени. В общем, в этот раз УСБ выдвигает версию, что я мог действовать заодно с корейцами, а так же похищать людей и помогать им в их ритуалах и диверсии в торговых центрах.
— Они что совсем, — далее я выдал нецензурное слово — других не было.
— Так или иначе, но это так, — ответил Егор. — Пошли к Ане. Её положение сейчас чуть лучше моего.
Пребывая в некотором шоке от того, что произошло мы направились в кабинет Анны. Вблизиона выглядела совсем неважно — усталое лицо, тёмные круги под глазами, мятая одежда. Она что, не уходила с работы?
— Егор Петрович — вы отстранены от работы на время следствия, — по-прежнему сухо сказала она. — Константин — пройдите в УСБ, а после можете приступать к работе.
Обращается к нам на вы, даже когда мы наедине, и строго официально — похоже дела отвратительны.
— Так точно, — кивнул я. — Разрешите идти товарищ лейтенант?
Анна даже не посмотрела на меня.
— Идите, — сухо произнесла она.
Я развернулся и вышел вон. УСБ… Как много в этом слове… С чего эти люди которые должны следить за внутренней безопасностью так издеваются над своими же? Пантелеймонов, когда я вошёл посмотрел на меня с нескрываемым злорадством.