Не будучи солдатом, он был вынужден неотступно следовать военной карьере. Так что в 1784 году мы находим его по пути в Испанию, где он попробовал более вялую рутину испанской армии и пренебрег несущественными служебными обязанностями в течение следующих трех лет. Хотелось бы представить на тот момент, что юный де Бац оставался в стороне от королевских драгун, поскольку уже находился на секретной службе в современной европейской манере, когда офицеры числились в списке, как «отставные» или даже как дезертиры, пока они не возвращались домой после иностранной шпионской миссии. Возможно, это объяснило бы переход в испанский полк, но как объяснить тот факт, что по возвращении во Францию в 1787 году, будучи повышенным до звания полковника, он немедленно вышел в отставку с сохранением половины жалованья.
Время шло с неизменно ускоряющимся ритмом политической настоятельности; и в 1789 году гасконский барон стал депутатом Генеральных штатов, а в 1792-м политическим эмигрантом в роли помощника принца Нассау. Де Бац, говорят, был настолько взволнован восстанием, произошедшим 20 июня 1792 года, что вернулся в Париж всего лишь десятью днями позже, рискуя собственной жизнью. Первого июля Людовик XVI записал в своем дневнике, что задолжал барону довольно значительную сумму денег. Де Бац, отметил он, являлся к тому же биржевым спекулянтом. Так же как доктор Бэнкрофт, он привычно совмещал это с заговорами и интригами, но барон выигрывал состояние за состоянием и щедро тратил свои фонды на дело роялистов. В этом он выделяется как непревзойденный заговорщик, который мог себе такое позволить и которому не нужно было выпрашивать субсидии у членов английского правительства.
Несколькими месяцами позже долг короля де Бацу мог возрасти до колоссальных размеров, поскольку гасконец строил заговор по спасению своего обреченного суверена, и его планы имели все шансы завершиться сенсационным успехом. Он не только замышлял спасти Людовика XVI, но и лично возглавил попытку. Однажды хмурым утром — 21 января 1793 года — унылый кортеж медленно дефилировал сквозь туман по направлению к гулкой дроби барабанов вдоль бульвара Bonne Nouvelle. Он резко остановился у ворот Сан-Дени. Затем неожиданно возникла суматоха. «Ко мне все, кто готов спасти короля!» Сигнальный призыв де Баца сопровождался блеском его обнаженной шпаги. Он ожидал, что сотни сторонников присоединятся к его атаке, но таких храбрецов нашлось не более нескольких человек. Республиканская контрразведывательная полиция пресекала любые смелые попытки заранее, отлавливая каждого подозрительного сторонника короны. Пролилась кровь тех, кто не испугался и сплотился вокруг барона. Де Бацу каким-то чудом удалось сбежать, когда стало видно, как плотные ряды охраны повели обреченного на казнь Людовика XVI к поджидающей его гильотине.