Мата Хари была мертва, но ее призрак продолжал вводить в заблуждение сочинителей историй. Почти через восемь лет после ее казни — летом 1925 года — два талантливых французских писателя Марсель Надан и Андре Фаж опубликовали статью (в «Пти журналь» от 16 июля 1925 г.), в которой впервые открыто высказывалось сомнение в виновности танцовщицы, что вызвало беспокойство у некоторых персон. Полные отчеты о процессе над ней хранились в тайне. В 1922 году майор Массар опубликовал свое заключение, сделанное на основании исследования всех документальных данных, в котором подтвердил полную виновность Маты Хари и выразил уверенность, что справедливость и военный долг требовали в ее случае смертной казни. Но для беспристрастных людей, даже во Франции, этот вопрос все же остался открытым.
Сколько вердиктов военного трибунала были вынесены с опозданием на месяцы или годы в результате затяжного судебного расследования? Являлась ли танцовщица виновной или невиновной, она была осуждена с грубейшими нарушениям судебного процесса. В любом случае ее приговор взывал к традиционному обращению и тщательному пересмотру ее дела беспристрастными гражданскими судами.
Если так много влиятельных и ослепленных любовью джентльменов поддались ее чарам и доверили ей государственные секреты, где были эти глупцы и сообщники во время суда над ней? И как они себя чувствовали после исполнения приговора? Существует два ответа: 1) всех, кого армейская клика хотела пощадить, пощадили; 2) ни один из ее якобы многочисленных информаторов никогда не был разоблачен как сообщник осужденного вражеского шпиона. Можно сделать вывод, что не было найдено каких-либо доказательств, позволяющих властям возбудить дело против тех, кто оказался неосторожным или невольным сообщником танцовщицы в шпионских делах. И кроме того, французская контрразведка обезопасила себя и впоследствии замалчивала добровольное признание Маты Хари. Это не использовалось ни для доказательства вины женщины, ни для изобличения ее бывших защитников, любовников и сообщников.
Ни один другой шпион, уцелевший, попавший в заключение или казненный, не пользовался такой довоенной славой. А поскольку сходство с великими и подлинными шпионами найти было трудно, все бесчисленные статьи и журнальные истории, написанные о шпионаже после ее смерти, не ленились добавить гламурность «яванки» ради сексуальной привлекательности к иллюстрациям.