Среди нас исчез эгоизм. Идея восстания, самая мысль о смерти с оружием в руках, освободила евреев от унижавшего их чувства подавленности и безнадежности. Глядя на немцев, мы уже не чувствовали себя жертвами: в каждом враге мы видели противника. И к нам присоединились даже те евреи, которые пассивно ждали смерти”.[2]
Л.Юрис дает нам увидеть как медленно, как далеко не сразу ”мысль о смерти с оружием в руках” проникает в сознание будущих защитников гетто. Несколько десятков почти безоружных людей, и им, обреченным, вступить в единоборство с сильнейшей в мире армией? И все же слова Андрея Андровского, одного из центральных героев романа: ”Совсем скоро настанет такой момент, когда вы поймете, что иного выхода у нас нет — только борьба” — оказываются пророческими.
Неравная борьба продолжалась недолго, но она ! Восстание в Варшавском гетто было самым крупным вооруженным выступлением против немецких войск в оккупированной Европе (кроме Югославии) вплоть до 1943 года. Когда 17 января 1945 года советские войска вошли в Варшаву, в живых там осталось лишь около 200 евреев, скрывавшихся в развалинах, а ведь перед началом оккупации евреи составляли приблизительно одну треть населения города — около 400 ООО человек...
В последние годы стало появляться все больше книг о Катастрофе европейского еврейства, в частности, о восстании в Варшавском гетто. Огромный интерес вызвала в мире книга польской писательницы Ганны Кралль ”Опередить Господа Бога”[3] (ее книга переведена уже на 12 языков). Герой этой повести, Марек Эдельман, всячески избегает патетики, очень сдержан, почти бесстрастен, чего не скажешь о многих героях романа ”Милая, 18”. Но переводчица повести Ганны Кралль в своем предисловии справедливо замечает: ”...слышимые нами скупые, негромкие слова — лишь оболочка, скрывающая напряжение неустанного состязания с Господом Богом, состязания, победить в котором — значит спасти по крайней мере еще одну человеческую жизнь”. Как перекликаются эти слова с уже цитированными словами Александра Бранделя, одного из героев Юриса: ”Помогать евреям выжить — это и есть сионизм”.
Нельзя не обратить внимания и на одну из последних публикаций на эту тему на русском языке в Израиле — удивительной силы документальную прозу Аба Мише ”Черновой вариант” (Главы из книги).[4] Он приводит цитаты из последнего, предсмертного письма Шмуэля Зигельбойма (в романе Л.Юриса он назван Цигельбоймом). Ш.Зигельбойм был представителем Бунда в польском эмигрантском правительстве в Лондоне. Еврейское восстание в Варшавском гетто стремительно приближалось к концу, а ”свободный мир” оставался безучастным. Перед тем, как открыть газ в своей лондонской квартире (Аб Мише пишет о самоубийстве Зигельбойма: ”Он вернулся в Варшаву, к своим вернулся, к себе...”), Шмуэль Зигельбойм написал письмо, где сказано следующее: