Занятый своими мыслями, я не сразу обратил внимание на непривычную суету, царящую в крыле, где размещались мои сёстры. Встретив одну из служанок, пробежавшую мимо меня с громкими причитаниями, перемежающимися истеричными всхлипываниями, я насторожился и ускорил шаг. Перехватив гвардейца, мчащегося по коридору, я гаркнул:
— В чем дело? Доложить!
Тот, пытаясь отдышаться, жадно хватая воздух ртом, едва сумел проговорить:
— Княжны… Они… Кто-то отравил!
У меня потемнело в глазах, сердце замерло, пропустив удар, застучало с удвоенной скоростью. Отшвырнув парня в сторону, я ринулся к комнатам сестер. Как? Что могло случиться за то короткое время, что я отсутствовал? Буквально пару часов назад я покинул комнату девчонок, и они были абсолютно здоровы!
Подбегая к покоям Елизаветы и Екатерины, по старой привычке поселившимся вместе, я услышал пронзительный плач младенцев. Истошный ор на два голоса говорил о том, что малютки живы, но чем-то страшно расстроены. Распахнув двери, я увидел, что вокруг колыбелек сгрудились растерянные няньки, пытающиеся успокоить горластых девчонок. Сестёр же не было видно, только раздавались неясные встревоженные голоса из примыкающих к детской спален. Метнувшись туда, я столкнулся с Черкасским, с озабоченным видом куда-то спешащим.
— Олег Гаврилович, да что происходит?! — заорал я, бешено глядя в его испуганные глаза.
— Алексей Александрович, ваши сестры в тяжёлом состоянии, похоже, они отравились каким-то ядом, имеющим магическую составляющую. Поражено и физическое, и ментальное тело… Лекари делают, что могут, но нужна помощь архимагов, чтобы понять, как остановить разрушение, производимое этим веществом…
Я обернулся, нетерпеливым жестом подозвал одного из гвардейцев:
— Немедленно привезти сюда Нарышкина Николая Андреевича! И пусть захватит своих лучших специалистов!
Тот откозырял и умчался, я же с затаенным страхом вошёл в спальню Елизаветы, сопровождаемый наставником. Вокруг её кровати суетились придворные лекари, звенели какими-то склянками, в воздухе витал едкий травяной запах. Лиза неподвижно лежала на кровати с плотно закрытыми глазами, но было видно, что за тонкими веками глазные яблоки бешено вращаются, словно девушка находится в кошмарном сне… Изредка она жалобно вскрикивала, руки сжимались в кулаки, но в сознание она не приходила. Осторожно взяв её за руку, я почувствовал, что она охвачена нездоровым жаром.
— Лиза… — позвал я её, с отчаянием вглядываясь в такое родное и любимое лицо. Но ответа не дождался. Обернулся к лекарю, сосредоточенно что-то смешивающему в неглубокой миске.