— Волновалась, небось. Не знала же, куда я тебя тащу. Вдруг в притон какой-нибудь?
— Дурак. — Тина прижалась к нему. — А еще тут морем пахнет.
— Да?.. Ну, может быть. Я, когда твой запах чувствую, других не замечаю. — Ник зарылся лицом в волосы Тины.
Они стояли у окна до тех пор, пока вдали на дощатом настиле не показался человек. Он, опираясь на трость, медленно брел вдоль пляжа. Остановился, натужно откашлялся, сплюнул в песок. Потом двинулся дальше, постепенно приближаясь к дому миссис Остин.
— Зануда Гиббс, — бросил Ник. Он знал, похоже, каждого человека в городе. — Не спится старому маразматику. — С сожалением закрыл окно и опустил жалюзи.
Тина уселась на кровать.
— Когда-нибудь у меня тоже будет такой дом, — пообещала она.
— Да ну? — Ник растянулся на кровати рядом с ней.
— Будет. Обязательно.
— О’кей. В гости позовешь? — Ник привлек Тину к себе, поцеловал. Больше они о доме не разговаривали.
— Миссис Остин удар бы хватил, — выскальзывая, с помощью Ника, из платья, пробормотала Тина, — если б она увидела, что тут происходит.
Представила миссис Остин — пожилую сухопарую леди, строгую даже на вид — и то, с каким выражением лица она могла бы появиться на пороге.
Ник сдернул с себя футболку. Тихо засмеялся:
— Откуда ты знаешь? Может, наоборот, порадовалась бы. Небось, по молодости не хуже нас отрывалась. — Он приблизил губы к уху Тины и прошептал: — Миссис Остин лепешки покуривает, у индуса одного покупает. А еще у нее татуировка на груди.
— Врешь!
— Ей-богу, Ванессе Анджела рассказывала. — Ник сбросил с Тининых плеч бретельки лифчика. Показал, касаясь ее груди: — Вот тут.
Тина посмотрела на свой силуэт в отражении оконного стекла.
— В жизни не буду делать татуировки. Особенно тут.
— Ну и правильно. Ты и так красавица.
Они обнялись. Кровать от движений поскрипывала.
— Давно хочу старушке записку написать: поменяйте кровать, миссис Остин, — освобождая себя и Тину от последних деталей одежды, пробормотал Ник. — Того ж гляди, развалится.
* * *
— Кровать миссис Остин так и не поменяла?
Тина огляделась. В домике, казалось, все осталось таким же, как три года назад — и наволочки на подушках, и вышивки на стенах, и круглая стеклянная ваза на столике, наполненная сухими лепестками роз.
Ник пожал плечами.
— Проверим? — и плюхнулся на кровать. Та не издала ни звука. — Поменяла, — констатировал очевидное Ник. — Ай, молодец бабка! Хотя, может, не она, а дочь подсуетилась, вроде приезжала в прошлом году. — Ник протянул руки к Тине. — А может, ей подо мной одним скрипеть неинтересно.
— Наверняка. — Тина подошла к нему.