Дракон (Бачурова, Криптонов) - страница 196

Мы готовы, способный мальчик. Хочешь сказать, я зря тащился в такую даль? Если бы я знал, что ты решишь закончить всё Большим Взрывом, не стал бы вылезать из ванны. Играл бы сейчас с пенкой и резиновыми уточками, переключая каналы в телевизоре.

Тьма развеялась, и я увидел Кианга, на лице которого появилась презрительная усмешка.

— Слишком ценишь свою жизнёнку для такого шага? — сказал он.

— Не свою, — процедил я сквозь зубы. — А чужие.

— В одном только Китае, — тихо произнёс Кианг, — от наркотиков за год умирает больше тридцати тысяч человек. Плюс — те, кого они грабят и убивают. Те, чьи жизни разрушаются. Я бы мог свести эти цифры к нулю, Лей. Мы могли бы…

— Ты так ни черта и не понял. — Я снова почувствовал нарастающий гул чакры. — Речь не о смертях и цифрах, Кианг. Речь о праве человека на свою жизнь и свою душу. О праве распоряжаться своими мыслями…

Выстрел заставил меня вздрогнуть и вновь оборвал не успевшую сформироваться технику Последнее Дыхание.

Кианг дёрнулся. Опустил голову и с удивлением посмотрел на дыру в своей груди. Одежда вокруг неё стремительно темнела от крови.

— Здравствуй, Пенгфей, — ухмыльнулся Кианг.

Голос его совершенно не изменился. И, кажется, он вовсе не собирался умирать.

Пенгфей, держа пистолет на вытянутой руке, быстро прошёл мимо меня, не бросив и взгляда. Он был бледен, но держался твёрдо. И не тратил времени на разговоры. Пенгфей подошёл к Киангу лишь для того, чтобы сократить дистанцию.

Сейчас, или никогда, способный мальчик. Начинай!

Пять чакр. Я видел и чувствовал их одновременно. И одна из них была самой слабой. На сколько её хватит? Как быстро она истощит себя и погаснет навеки, потому что ввязалась в битву, размаха которой даже вообразить себе не могла?

Ты так ни черта и не понял, способный мальчик? Речь о праве человека на свою жизнь и свою душу. О праве распоряжаться своими мыслями. Кто ты такой, чтобы лишить её этого права?

А потом выстрелы загрохотали один за другим и гремели, пока не опустела обойма. Кианг дёргался и отступал. Одна из пуль пробила ему лоб ровно посередине, и голова запрокинулась назад. Сухо щёлкнул спусковой механизм, и Пенгфей опустил оружие. Повернулся ко мне.

— Вот так… — начал было он, но его оборвал смех.

Смеялся Кианг — спокойно, безмятежно, как дедушка, наблюдающий за весёлой вознёй внучат.

Он медленно вернул голову в нормальное положение. Синхронно с этим движением из дыры во лбу выкатилась пуля и, скатившись по одежде, звякнула о камень. С разрывом в секунду к ней присоединились другие. Потёки крови втянулись в дыру в голове, и она исчезла.