Правда, одного из таких редакторов недавно раздели бандиты на площадке вагона, выбросили на ходу поезда, и пока он в исподнем добирался до ближайшей станции, то успел переменить это мнение. Но этот счастливый для приключенческой литературы случай ничего не меняет. Остальные редакторы по-прежнему думают, как и раньше.
Среди критиков тоже есть отрицательное отношение к приключенческой литературе, но это происходит по другой причине. Критики знают, что бульварная американская литература прославляет бандитов, убийц, шпионов, и боятся, что советский читатель полюбит этих героев и захочет им подражать. Я тоже слышал, что в Америке, под влиянием такой литературы, растет детская преступность. Но при чем тут Америка? Пускай там бандиты пера прославляют бандитов ножа, а мы будем делать наоборот. Мы боролись, боремся и будем бороться со всякими врагами советского общества.
Когда Иван Петрович понял, что у него в комнате сидел враг, он долго не мог найти себе места. Надо было что-то делать, куда-то заявлять, но что именно и куда, он не знал. Ходил по комнате, размахивал руками, иногда садился на стул и принимал ту самую позу и выражение, с которыми слушал «Короля треф». Наконец, когда из магазина с покупками вернулась жена, он торопливо надел пальто, галоши и шляпу.
— Ты куда?
— У меня дела, Надюша… я скоро!
— Какие дела? Не выдумывай, пожалуйста! Опять с Алексей Михайловичем в ресторан…
Последних слов Иван Петрович уже не слышал.
Вечер был прекрасный. Сумерки еще не сгустились до темноты, но везде зажглись фонари. Разноцветные буквы кинореклам на фоне догорающей зари, яркие витрины магазинов…
Впрочем, Иван Петрович ничего этого не видел, а описывать погоду, красоту асфальта, фонарей, каменные стены домов, не считаясь с душевным состоянием героя, — это значит разбавлять вино водой.
Надежда Васильевна была права. Иван Петрович действительно отправился к Алексею Михайловичу, но не в ресторан, а посоветоваться и проверить свою догадку.
Простояв несколько минут в очереди на автобус и размышляя над своим положением, Иван Петрович, как мне кажется, набрел на очень верную мысль: «А что, если за мной следят?» Во всяком случае, поведение Ивана Петровича вдруг резко изменилось. Без всякой видимой причины он начал улыбаться, насвистывать какой-то мотив и как-то странно болтать руками. Со стороны можно было подумать, что этот человек «перехватил лишнее». Так, вероятно, и решили две дамы, стоявшие рядом с ним в очереди. Причем одна из них испуганно шарахнулась в сторону, а другая заняла ее место и, кокетливо улыбнувшись, блеснула нержавеющими зубами.