Встреча с Шуркой Нестеровым доставила мне много приятных минут. Меня призвали и направили в школу прапорщиков с третьего курса Московского университета, Нестеров учился, как и я, на историко-филологическом факультете, но был оставлен по причине слабого здоровья. Он приехал в наш южный город этим летом и возвращаться в Москву пока что не собирался. Мы просидели в гостиной комнате квартиры Нестеровых на Сенной улице несколько часов, обсуждали текущую ситуацию на Юге и в Петрограде, где было особенно неспокойно. В разгар горячего спора о судьбе России в комнату вошла сестра Шурки Леля, окончившая в этом году гимназию. Она очень похорошела, и я чувствовал себя по-настоящему счастливым, слушая, как эта очаровательная девушка смеется над моими незамысловатыми шутками и внимательно слушает ответы на свои вопросы о боях на Румынском фронте. Потом мы втроем гуляли в Городском саду, и Шурка уверял, что война скоро закончится, и пройдут выборы в Учредительное собрание, а уж оно-то определит форму государственного устройства в соответствии с волей народа. Наивные юношеские мечты, ни на чем не основанные, как мне кажется. Грядет новая революция, новая война, боюсь, что это неизбежно. Но мне в эти минуты было не до политики, я видел рядом с собой замечательную светловолосую девушку с длинной косой, слышал ее мелодичный голос, ощущал ее «легкое дыхание», которое рассеивал по саду и серому грустному небу «холодный осенний ветер». Трагический образ героини печального и поэтичного рассказа Бунина стоял у меня перед глазами, и я мысленно молил Бога уберечь Лелю от грядущих бед и невзгод.
А вечером, дома, отец познакомил меня со своим гостем, профессором недавно открытого у нас в городе университета Иваном Павловичем Салтыковым. Дородный, статный, с седеющей головой и окладистой бородой, как у императора Александра III, он с первых минут стал называть меня коллегой, так как заведовал кафедрой истории Древнего мира. Предложение Салтыкова принять участие в раскопках кургана за хутором в десяти верстах от города сразу меня заинтересовало. Вся археологическая экспедиция состояла пока что из него самого и двух студентов, лишние руки были им весьма кстати. Отрешиться хоть на несколько дней от нашего беспокойного времени, пожить в казачьем курене, надышаться вдоволь свежим ковыльным воздухом, чистым и прозрачным…
Я согласился и уже следующим утром, лежа на застеленной соломой телеге, направлявшейся в сторону затерянного в бескрайней степи хутора, смотрел на небо, ставшее бледно-голубым, как на средневековых итальянских фресках.