Мне казалось, что быть отвратительнее уже невозможно. Я ошиблась.
— Перспективой! — мой голос зазвенел от ярости.
— Ы-ы? — удивлённый взгляд, а следом злое: — Зажралась, магиня.
— Знаете что, — я указала на бывшую королеву, которая даже перестала улыбаться наполовину беззубым ртом. — Меня вовсе не прельщает перспектива превратиться в нечто подобное находясь под вашей так называемой «защитой»!
Мне казалось я предельно чётко выразила свою позицию, но Джекас неожиданно подался вперёд, не отрывая от меня немигающего звериного взгляда, и прорычал:
— Не нравлюсь я — по кругу пойдёшь!
Несколько удивлённая его словами, я решила уточнить:
— Обойти стол по кругу?!
Видимо я в корне неверно поняла его фразу, так как окружающие отреагировали кто смешками, кто недоуменно-пьяными взглядами. Джекас же откинулся обратно на спинку стула, почесал живот вновь, мрачно пояснил:
— Ты, магинька, девочка учёная, а жизни не знаешь. Ты меня слушай, и на будущее запомни — кто в мою стаю попал из неё не выходит, так что быть тебе подо мной, кошечка, или под всеми лежать будешь, так яснее?
И посмотрел мне в глаза злым пристальным взглядом. На моём лице некоторое время отражалось недоумение по поводу фразы. Нет, «Быть тебе подо мной» я поняла, но вероятно как намек на покровительство, однако тут вставила госпожа Урас:
— Не ерепенься, деточка, Джекас в гневе горяч и не сдержан, по кругу ведь пойдёшь.
Я всё с таким же недоумением на хозяйку доходного дома посмотрела. Урас, стукнув себя по лбу, попыталась объяснить:
— Каждый в банде мять будет.
Теперь помимо недоумения, у меня появились сомнения в том, что она осознает произносимое. Женщина грязно выругалась и сказала прямо:
— Да шлюхой станешь бесплатной, с каждым в постель ляжешь, как эти вот!
До этого мгновения я не обращала внимания на остальных присутствующих женщин, мой полный осознания перспектив взгляд с момента представления банде был словно прикован к бывшей «королеве», но сейчас… Я с ужасом посмотрела на сидящую напротив — с одной стороны её обнимал один бандит, а с другой второй по хозяйски оглаживал её ногу, и оба…
— Вы… вы… — у меня слов не хватало. — Вы… Это ненормально!
И не желая более быть даже вежливой, я стремительно развернулась и направилась к дверям, ощущая как каблуки при каждом шаге проваливаются в грязь. Мое лицо пылало, руки дрожали, мысли… о, Богиня Справедливости, я всеми силами гнала мысли прочь.
Выйдя из таверны, я некоторое время стояла и дышала исключительно ртом. Магов называли развращёнными?! Нас обвиняли в жестокости?! А это как называть?! Меня колотило от ярости!