– И что? – спросила Каори. – Чем больше ущерба мы нанесем, тем лучше.
– В этих резервуарах находится около пятидесяти тысяч галлонов чи. Если они воспламенятся, то сгорит почти весь Киген. Вам надо взорвать танки только на втором уровне. И больше нигде.
Каори нахмурилась.
– Тебе следует пойти с нами. Ты знаешь эту сточную канаву лучше всех. По мне, так это не город, а кровоточащая рана. Я бы снесла тут всё к чертям.
– Я не воин. – Кин покачал головой. – Битва с о́ни лишний раз подтвердила это. И, поверьте мне, внутри вам понадобятся воины. Даже если они оттянут силы, на заводе всё равно останутся лотосмены. Вам придется драться, чтобы выбраться оттуда.
– Все равно мы могли бы использовать тебя, гильдиец.
Кин почувствовал, как вздрогнула у него за спиной Аянэ, прижавшись к его позвоночнику и снова вцепившись в его руку. Он вспомнил, как она рыдала в темноте. Вспомнил вкус ее слез, эхо ее голоса.
«Мы здесь чужие».
– Просто придерживайтесь плана, – сказал он. – От меня будет больше пользы где-нибудь в другом месте.
В окне горела красная свеча. Мичи сидела в темноте. Одна. Ждала, когда затикают дроны или явятся бусимены, чтобы арестовать ее, или, вопреки всему, придет Никто и просунет кованый ключ под дверь.
Но никто не пришел.
Настала ночь, соратница по заговору так и не появилась, и ее надежды начали угасать. Наверное, ее раскрыли, иначе она нашла бы способ передать ей известие. Если ее раскрыли, то сейчас она, скорее всего, в камере пыток, сжимает зубы, чтобы не выдать имя Мичи вместе с криком.
Она слышала, как вокруг велись приготовления к свадьбе: слуги, пробегающие мимо ее двери, повышенные голоса, музыка вдали. Она выглянула в зарешеченное окно, увидела огромные талисманы из красного шелка, знаменами свисающие с садовых балконов. Из дверей кухни валил дым, дети какого-то знатного Фушичо бились на деревянных мечах в саду. Получится ли у Кагэ предотвратить эту свадьбу? А у Юкико? Наверняка они уже в пути. Может, уже в Кигене? А сама Мичи ничего не знала об их планах.
Слепая. Глухая. Безмолвная.
Боги, я чувствую себя такой беспомощной.
Она попыталась открутить болты на потолке голыми руками и услышала тиканье дрона над головой, пересекающего узкое пространство, которое когда-то служило тайным ходом для нее и ее товарищей. Она попробовала взломать замок на двери. Бесполезно. Наконец ей удалось пробить дверной косяк, до крови разбив суставы. Она металась по комнате, как тигры, заточенные на территории дворца. Сердце бешено колотилось, и из груди вырывалось тяжелое дыхание.