— И ты выбрал это сделать сейчас? Теперь, когда кто-то предлагает тебе столько денег?
Вайолет попыталась не думать о своем все уменьшающемся банковском счете.
— С каких это пор деньги столько значат для тебя? — спросил мужчина.
Ей показалось, что она увидела разочарование в его глазах и в том, как мужчина немного сместился подальше — это заставило чувствовать себя нехорошо, будто не оправдала его ожиданий или что-то в этом роде. Не то чтобы она ему хоть что-то должна.
— С тех пор, как стала взрослой, — огрызнулась девушка.
И с тех пор, как почувствовала страх, который пришел с резко сокращающимся банковским счетом, неустойчивым доходом и кризисом писателя.
Он поморщился, говоря с насмешкой:
— Взрослая, которая живет в шикарном Гринвиче.
— И что?
Вайолет подыгрывала ему с его подозрениями, но не поправляла его. Она не должна была объяснять состояние своих финансов.
— Так напиши еще одну книгу, такую же хорошую, как последнюю, и я уверен, на этот раз ты заработаешь миллион.
Она раскрыла, распахнув глаза.
— Что ты сказал?
— Она была хороша, Вайолет. «Me and Then You»? Она была действительно хороша.
О, мой Бог. У нее перехватило дыхание, и все ее тело осело от неожиданного воздух-выбивающего сюрприза, за исключением ее глаз, которые взметнулись вверх, захватывая его. Девушка осмотрела его лицо, и от серьезности на нем, на глаза навернулись слезы.
— Ты читал мою книгу.
Он пожал плечами, делая еще один глоток шотландца.
— Зак?
— Да. Читал.
— Это женская литература. Пляжное чтиво.
Он покраснел, что, как Вайолет догадалась, для него было не свойственной реакцией, потому что мужчина поднял руки и потер ладонями щеки.
— Я узнал автора.
— И что ты думаешь? — спросила она, наполовину опасаясь ответа.
«Me and Then You» была слегка завуалированный, беллетризованный рассказ о ней и Заке. За миллион лет Вайолет и подумать не могла, что он прочитает ее книгу, и уж точно не ожидала, что когда-нибудь увидит его снова, и они будут обсуждать ее творчество.
Посмотрев ей в глаза, Зак удерживал взгляд; Вайолет увидела в его глазах такую печаль, такую тоску, что вздрогнула, ее сердце забилось быстрее, а кожу пощипывало от осознания.
— Она о тебе и мне… — прошептал мужчина, поворачиваясь так, что теперь он опирался о подлокотник кресла, его лицо заполнило расстояние между ними. — И это снова заставило меня осознать, что я сделал… как я… Вайолет…
— Мне пора спать, — резко ответила девушка и, отвернувшись от мужчины, поползла вперед, пока ее ноги не коснулись пола.
Она аккуратно сложила одеяло, не в состоянии взглянуть на Зака, когда тот откинулся на спинку кресла. Вайолет была ошеломлена тоном его голоса и резкой уязвимостью, которая была такой неуместной в сочетании с его жестоким выражением лица. Она была смущена и сбита с толку, и ее тело не соблюдало план сохранения границ, дрожа и пульсируя в тех местах, которые, она забыла, были частью ее анатомии.