– Я убеждена, что она [психоделическая терапия] могла бы произвести переворот в области психического здравоохранения, – сказала мне Уоттс. И с ней согласны абсолютно все психоделические исследователи, с которыми мне довелось беседовать.
* * *
«Если против какой-нибудь болезни предлагается очень много средств, – писал Антон Павлович Чехов, который, кстати сказать, был профессиональным врачом, а не только писателем, – то это значит, что болезнь неизлечима». Ну а как быть с обратным утверждением? Что, если против великого множества болезней предложить только одно средство? Возможно ли, что психоделическая терапия может оказаться полезной при лечении таких различных видов расстройств, как депрессия, зависимость, тревога и «экзистенциальные муки» онкологических больных, не говоря уже об обсессивно-компульсивном расстройстве (относительно которого уже ведется одно обнадеживающее исследование) и нарушении пищевого поведения (исследованием которого как раз планируют заняться специалисты из медицинского центра Хопкинса)?
Не будем забывать, что иррациональная эйфория с самого начала сильно повлияла на психоделические исследования, поэтому утверждение, что эти молекулы являются панацеей от всех абсолютно недугов, которые нас одолевают, по меньшей мере столь же старо, как и Тимоти Лири, его высказавший. Вполне может быть, что нынешний неумеренный энтузиазм в конце концов уступит место более скромной оценке их потенциала. Новый способ лечения в самом начале всегда кажется очень перспективным, многообещающим и блестящим. В ранних экспериментах с небольшим количеством выборок исследователи (а они обычно заранее слишком оптимистично настроены на обнаружение того или иного лечебного свойства) могут позволить себе роскошь выбирать участников, которые, как то наиболее вероятно, положительно отреагируют на испытания. Поскольку число таких участников невелико, они вовсю пользуются таким исключительным преимуществом, как забота и внимание со стороны прекрасно обученных, подготовленных и преданных своему делу терапевтов, не сомневающихся в своем успехе. В новых лекарственных препаратах эффект плацебо также очень силен и, как показывают наблюдения за антидепрессантами, ослабевает только с течением времени; сами же препараты уже сегодня действуют не столь эффективно, как в 1980-х годах, когда они только что появились. До сих пор нет доказательств того, что тот или иной вид психоделической терапии способен успешно воздействовать на большие массы населения, а тот якобы невиданный успех, о котором сообщается в научных сводках и отчетах, нужно воспринимать скорее как многообещающий сигнал, выделяющийся из многоголосого шума данных, нежели как окончательное доказательство целебной силы.