– Табула Смарагдина, – с улыбкой произнёс Гермес Трисмегист. – Я рад снова тебя видеть.
Старый волшебник направил птичий посох на клетку. Запертая створка распахнулась, и волшебная книга выскочила на свободу.
– У вас получилось, – сказал он, одобрительно улыбаясь. – Вы разгадали моё послание и остановили Филакса. Хорошая работа.
– Честно говоря, я не совсем понимаю, что вообще произошло, – растерянно отозвалась Мэль.
Волшебник развёл руками.
– Все мы, кто собрался в этом подвале, преследуем общую цель, – сказал он. – Вы, дети, книжные агенты, Табула Смарагдина, я и даже мой бывший ученик Филакс. Мы все хотим защитить и сохранить книжество.
Филакс скрестил руки и с вызовом уставился в пустоту, как будто старого мастера здесь не было.
– Но даже если цель едина, – продолжил Гермес Трисмегист, – могут быть различные мнения о том, как её достичь. Поэтому когда-то наши с Филаксом пути разошлись. К сожалению, Филакс недавно украл у меня посох Ибиса, в котором я храню бо́льшую часть моей магической силы. Эту силу он пытался использовать для защиты книг от воображения людей.
– И у меня почти получилось… – буркнул Филакс, но никто не обратил на него внимания.
– Но… почему вы сами не остановили вашего ученика? – с возмущением спросила Мэль.
Старый волшебник с сожалением вздохнул.
– С помощью посоха Филакс наложил на меня проклятие, запрещающее мне напрямую вмешиваться в его дела или предупреждать книжных агентов. А потом он похитил добрую Табулу Смарагдину, чтобы она больше не смогла помогать своим агентам, – он бросил суровый взгляд в сторону Филакса. – Но, к счастью, есть вы, дети! Я наблюдал за тем, как вы поддерживали агентов. Проклятие позволило мне лишь передать вам глиняную табличку с зашифрованным посланием. Больше я был не в силах помочь, ведь я не мог даже заговорить с вами. Но я знал, что у вас всё получится! Артур и Мэлюзина Гутенберг, я благодарю вас! И конечно, вас тоже, мои бесстрашные книжные агенты.
Три агента смущённо поклонились, причём Реджинальд нагнулся так низко, что потерял равновесие и завалился.
Затем Паульхен бойко сделал шаг вперёд.
– Но что теперь будет с Филаксом, Книжный отец? – нетерпеливо спросила пиратская книга.
Гермес Трисмегист задумчиво посмотрел на своего бывшего ученика.
– Я знаю, как это важно для тебя, Филакс, сохранить истории такими, какими ты их понимаешь, – сказал он. – Но они изменчивы, такова их природа – как, впрочем, и у всего живого. Не существует только одного Робинзона. Он каждый раз воссоздаётся заново, когда новый человек читает его историю. Кроме того, не всё, что тебе не нравится, обязательно плохо.