Что было потом Шматов рассказать не успел, поскольку на горизонте то и дело стали появляться текинские всадники. Видимо в Геок-тепе заметили выход русской колонны из лагеря и послали разведчиков выяснить, какого рожна надобно гяурам с утра пораньше.
— Гляньте-ка, вашбродие, сколь басурман, — указал на вражеские разъезды сидящий на козлах Егорыч.
— Да и хрен бы с ними, — зевнул не выспавшийся Будищев.
— А ну как соберутся большой толпой, да налетят? — опасливо поежился, мгновенно сменивший тему Федька.
— Нет, не станут они собираться, — не согласился с ним ездовой. — Научены уже пушкарями. Будут опаску иметь, иначе их враз накроют этой, как ее, шрапнелей!
— Одни стратеги кругом, — страдальчески поморщился Дмитрий. — Даже послать некого.
— Что? — переспросил не расслышавший его Шматов.
— Боже, куда я попал, где мои шмотки?!
Часам к одиннадцати утра русская колонна добралась до укреплённого аула Янги-кала, лежащего в двух верстах от самого Геок-тепе и служившего для крепости форпостом. В обширных садах, окружавших аул со всех сторон, засело множество текинцев, время от времени постреливавших в нашу сторону. Заметив это, Скобелев немедленно приказал отправить против них охотничью команду и спешенную сотню оренбургских казаков, поддержанную двумя орудиями подвижной батареи. Между противоборствующими сторонами тут же завязалась ожесточенная перестрелка, изредка прерываемая пушечными залпами.
Еще больше текинцев тем временем собрались рядом с самим Геок-тепе. Было видно, как к гарцующим на своих горячих конях всадникам с крепостных стен обращаются муллы, а те время от времени восторженно кричат, потрясая оружием и стреляя в воздух.
— Ишь ты! — озадачился Шматов, наблюдавший все это в бинокль. — Чего это они?
— Небось, клянутся постоять за веру, — пожал плечами рассудительный Егорыч. — А те их, значит, подзуживают, дескать, не подведите, не то в рай не попадете.
— А у них и рай есть? — изумился Федька.
— Спрашиваешь, — отвечал ему ездовой. — Конечно есть, да еще не чета нашему. Там у них шахидов ихних, ну, тех, кто за веру погиб, специальные девки привечают, гурии называются, кажному по десятку, а то может и по более!
— Чего? — раззявил рот денщик. — Что это за рай такой с бабами? Ты еще скажи, что там им всем наливают!
— Может и наливают, я не бывал, врать не стану…
— Эй вы, богословы доморощенные, мать вашу, хорош базлать! Не то плюну на свои святые принципы и сдам вас с потрохами отцу Афанасию! Пусть разбирается, где вы этой ереси набрались?
— Да ладно тебе, Граф, — виновато забубнил Шматов, — я же просто поинтересовался…