Я не обманывал индейцев, обещая отправить их в иной мир, и регулярно увозил с собой их энное количество.
В Индонезии сейчас жило около шести тысяч "моих" индейцев. Больше половины из них на Яве, остальные по островам. Они плодились и размножались, увеличивая свою численность, живя по моим законам и ожидая моих команд.
Мы отплыли в Англию через три месяца, за которые я смог забыть ужас московского подземелья, нарыбачиться, наесться креветок и наваляться на горячем песке лагуны.
Команды кораблей, состоявшие в основном из индейцев, тоже получили отпуск и заряд бодрости в своих деревнях.
Сменные экипажи приняли корабли и за три месяца привели их в надлежащий вид. На верфях Магельянша непрерывно кипела работа. Кроме строящихся кораблей, на стапелях проходили профилактические осмотры и мелкие ремонты действующие суда нашего флота.
Дерево сукупира, из которого мы делали корабли, хоть и тяжело обрабатывалось, но не гнило и не становилось прибежищем червей-древоточцев, поэтому корабли можно было вытаскивать на стапеля. Обычные же корабли на воздухе червями съедались мгновенно.
* * *
- Его величество Король! - Объявил распорядитель мероприятия, здесь называвшегося "Королевский театр".
В зал вошёл Генрих Восьмой. Вслед за ним, отставая на два шага, шла молодая женщина в пышном платье, с диадемой на голове. Её милое личико, с маленьким острым подбородком, напоминало сердечко. Следом за ней ещё несколько юных дев.
- Анна Болейн, - шепнул мне жена.
Увидев, что король направился сразу к нам, я снял шляпу.
- А-а-а! Вот и вы, Питер! - Воскликнул король. - Наконец-то. Мы заждались.
Генрих подошёл ближе и я увидел его неподдельный интерес к моей семье.
- Позвольте, ваше величество, представить вам моего сына и наследника Серджио Диаша.
Сын шагнул вперёд поклонился и отступил назад.
- Мою супругу Лорис и дочь Крис, - продолжил я.
Жена вышла из-за сына, а дочь из-за меня, и присели почти до пола. Как они это делают, я никак не мог понять. Моё лицо непроизвольно расплылось в улыбке, и я развёл руки в сторону, как бы пытаясь их поддержать. Мой взгляд скользнул по лицу Генриха и я всполошился. Его взгляд впился в мою дочь.
- "Мама дорогая!", - воскликнул мысленно я.
Моя Крис ростом пошла в своего папу, то есть в меня, а я и в этом мире вымахал под два метра. Моего донора господь тоже ростом не обидел, но по здешним меркам, а жена пеняла мне после путешествия, что я "вымахал на старости лет".
Так вот, моя Крис ростом едва ли уступала мне. Красотой и фигурой Господь её тоже не обидел. Короче, Генрих явно поплыл.