- Да и сейчас ещё не все принимают ванну чаще одного раза в месяц, - хохотнул я. - А потом на них приходится десять вёдер воды тратить, чтобы грязь смыть.
Говард покрылся густой краснотой. Он вчера, увидев, как индейцы "драят" себя и друг-друга серным мылом, находился близко к шоковому состоянию, пока я не налил ему хороший стакан бразильской кашасы - выдержанного в бочках из французского дуба дистиллята перебродившего сиропа сахарного тростника.
Потом, видя, как моюсь я, не выдержал, тоже разделся и принялся тереть себя, сначала намыленным мочалом, а потом нежной мягкой губкой.
Я смеялся:
- Я, Томас, не предлагаю потереть вам спину, чтобы вы не заподозрили меня в садомском грехе, поэтому возьмите вот эту длинную, плетёную мочалку с ручками и сами потрите себя сзади.
Я показал, как действовать мочалкой, и Говард с упоением чесал себе ею спину и всё, что ниже.
Сегодня я решил устроить ему настоящую "русскую" парилку, и во вчерашнем послании к настоятельнице просил начать топить баню с самого утра.
- Вы со своим оружием пойдёте, или с нашим? - Спросила Софья.
- А что у вас?
- Боевые арбалеты и копья.
- Боевые не тяжеловатые?
- Наши монахини ходят.
В это время одна из монахинь подошла зашла под навес и сняла со стены дома арбалет - громадную машинку около метра длинной и чуть меньшими по разлёту "рогами".
- С этим на охоту? - Удивился Говард. - Увольте, сэр. Им только с упора стрелять.
Он взял арбалет и сказал:
- Так и есть. Вот отверстие под упор.
- Спасибо, сестра, мы обойдёмся своим оружием. Нам бы только сопровождающего.
- У нас диакон - главный охотник. Он в здешних местах все тропки в болотах и кабаньи лёжки знает.
- Тогда пошли к дьякону? - Спросил я, но дьякон уже шёл нам навстречу.
Это был худосочный человек с бородой, заплетённой в косицу, цивильной одежде: тёмно-коричневой куртке с пышными рукавами, коричневых штанах, типа галифе, но не галифе, заправленных в высокие сапоги-ботфорты и круглой, облегающей голову и закрывающей уши шерстяной шапочке.
- Здравствуйте, герцог, - поздоровался он. - Всё же рискнули обживать наши болота? Приехали поохотиться?
- Решил совместить полезное с приятным. Вы готовы нас поводить по лесу? Может какую животинку встретим?
- Обязательно встретим. Здесь же никто не охотится! Во-первых - герцог запретил, а во-вторых -проклятого места и монашек отпетых боятся. А вы, значит, не боитесь заболеть лепрой?
- Всё в руках божьих, - сказал я серьёзно. - Вы здесь долго живёте?
Старик задумался.
- Лет двадцать уже.
Я развёл руками.
* * *
Мы уже, уставшие и удовлетворённые, возвращались с охоты, когда в впереди в зарослях ежевики, которой здесь было очень много, как и на берегах обеих рек, рыкнуло громко и протяжно, и на тропку выкатились два годовалых медвежонка. Лошадь двигавшегося впереди Говарда вздыбилась и, прянув в сторону, сбросила седока наземь. Томас приложился о тропку так, что лежал и не шевелился. Наши с Джоном (так звали священника) кони тоже застопорились и попятились. Я, несмотря на европейское седло с высокой спинкой, едва усидел на крутившемся на месте мерине.