Решение пришло сходу — кто лучше знает все рынки, и авторынок в частности? Конечно, таксисты. А я видел одного, постоянно дежурившего у входа в гостиницу — мужичонку лет сорока, шустрого, остроглазового — как и большинство таксистов. Мы кстати не раз пользовались его услугами. Его звали Шурик (сам так назвался), он был услужливым и улыбчивым, явно напрашиваясь на чаевые. Впрочем — я и не скупился. У всех своя работа — я сумел заработать, так почему не дать заработать и таксисту? Платил два счетчика, и еще сверху — за ожидание. И мы были довольны друг другом. В общем — я пошел к нему за консультацией — где побыстрее можно продать мою «тачку».
* * *
— Та зачем на базар?! Да ты шо?! По такой цене — та я тебе враз покупателя найду! Завтра утречком, в десять часиков, жди клиента! — Шурик радостно похлопал меня по плечу и расплылся в улыбке — с тебя будет магарыч! Мы, коренные одесситы, всегда готовы помочь людЯм! И нотариус есть свой — без очереди внатури оформит! Завтра будешь с бабками, не парься!
Вернулся в номер я можно сказать окрыленным. Проблемой меньше. Нет, опять же — и денег не жалко, но просто бросить машину на растерзание? Нет уж…у меня к машинам вообще эдакое трепетное чувство, они для меня как живые. Я с ними разговариваю, глажу, прошу не подвести. И они меня обычно не подводят. Ну…почти не подводят.
В этот день мы еще погуляли по городу, сходили на пляж, немного пожарились на солнце, а вечером пошли в «Гамбринус» пить пиво. Ольга чисто символически — ей с ее животом какое пиво?
Ну да, красивая пивная. Когда мы с женой мечтали о поездке в Одессу, кроме лестницы, Дюка и Привоза мечтали посетить это заведение, о котором писал еще Куприн.
«Пивная состояла из двух длинных, но чрезвычайно низких сводчатых зал. С каменных стен всегда сочилась беглыми струйками подземная влага и сверкала в огне газовых рожков, которые горели денно и нощно, потому что в пивной окон совсем не было. На сводах, однако, можно еще было достаточно ясно разобрать следы занимательной стенной живописи».
Увы, живописи уже не было, как не было и скрипача Сашки, если он вообще когда-нибудь существовал, а не был придуман мозгом Куприна. Ну а так — сводчатые стены, светильники вместо газовых рожков, по стенам — какие-то значки, украшения, модели кораблей, фотографии — тот же Куприн, еще какие-то известные личности. Пахнет пролитым пивом, прохладно, и довольно-таки многолюдно, несмотря на то, что можно сказать — раннее время. Столы почти все заняты, и мы с трудом нашли себе местечко — как раз будто для нас со скамеек снялась стайка отдыхающих — папа, мама, сын-подросток и дочка чуть постарше. Мы коршунами бросились на этот столик и с облегчением приземлились на лакированные задами посетителей скамьи. И вовремя. Со сцены в торце помещения послышались звуки растягиваемого аккордеона, ловкие пальцы прошлись по клавишам, и музыкант заиграл «Ах, Одесса…жемчужина у моря». Пока он играл, подошла официантка и приняла у нас заказ. Я взял пару кружек светлого, закуски, заказал мяса на углях, жареной картошки, салата Ольге — она отказывалась есть жареное, мотивируя потолстением, ну и стали ждать еду, попивая пиво и слушая песни. Песни всякие, в основном с уклоном в шансон — что в общем-то и понятно, Одесса ведь! Уголовный флер, япончики-котовские и все такое прочее. Так-то я терпеть не могу российский шасон, суть синоним «блатняк», но тут все было в рамках приличий. Никаких «сижу на нарах как король на именинах». Все больше с уклоном в эдакий растиражированный в кино и книгах одесский флер. И надо сказать — им это удалось. Я будто сквозь дымку видел вместо столов бочки, грубый народ — грузчиков, моряков, шпану, которые ходили в эту пивную. И скрипача Сашку, который играл, как бог на своей скрипке.