Так что, да, в какой-то степени я ожидала, что конец дня мы проведем вместе.
Возможно, мы и были парой, но я не была уверена насчет официальной части.
Я пробормотала что-то нечленораздельное и отломила себе кусочек от его пончика. Засунув всю эту липкую массу себе в рот, я начала облизывать пальцы, лишь бы больше ни о чем не разговаривать.
Он вскинул брови, отлично понимая мою попытку уклониться от ответа.
— Не переживай на этот счет. Он не заводит подруг, поэтому не принимай близко к сердцу.
Ауч.
Было больно осознавать, что тебя отнесли к той же категории женщин, которые были у него раньше. Как те цыпочки в уборной «Крушения». Как Обри.
Мне хотелось верить, что у нас что-то особенное. Что мы были чем-то особенным.
Даже если мы не дали этому никакого названия.
Небольшая толпа уже собралась в патио возле гриля, но мне необходимо было выпить, чтобы смыть неприятный осадок от невинного вопроса Тео. Забрав у него коробки, я поднялась по лестнице на крыльцо. Будучи джентльменом, Тео поспешил за мной, чтобы открыть для меня дверь.
Его вопрос не должен был застать меня врасплох — большую часть времени мы с Уэстом зависали вместе и только вдвоем. Кроме нескольких случаев в «Крушении» и в кино под открытым небом, нас практически никто не видел вместе, кроме Ру, которая до сих пор метала молнии, когда заставала его у нас дома. Наших друзей это интересовало, особенно с учетом тенденции Уэста к интрижкам, а не к отношениям.
Черт, мне было интересно, как он будет себя вести сегодня со мной. Ведь это был его дом, его друзья, его вечеринка.
«Я была его девушкой? Или его маленьким грязным секретом?»
Когда я вошла на кухню, а Тео следовал за мной по пятам, люди стояли вокруг трех больших бочонков, наполняя свои стаканы крепким алкоголем. Я направилась к отдельно стоявшему красному кулеру, надеясь, что он наполнен фирменным пуншом «Крушения».
Джекпот! Я наполнила красный пластиковый стаканчик и, прикончив треть напитка прямо на месте, отставила его в сторону. Оглянувшись по сторонам, я начала изучать всех, кто находился в небольшом бунгало. Большинство из них я не знала, и мне стало не по себе, когда задумалась о том, что совсем мало знаю Уэста.
Я пыталась успокоиться, потягивая свой напиток и напоминая себе, что это неправда.
Я знала Уэста.
Я знала все самое важное.
Я знала, что он очень серьезно относится к своим обязанностям старшего брата, что семья, особенно брат и сестра, являются его основным приоритетом. Знала, что у него есть свои амбиции, и он предпочел зарабатывать себе на жизнь самостоятельно, а не пошел легким путем, и это не было вызвано жадностью или тщеславием. Я знала, что у него есть мягкая сторона, доказательством тому служили его записки в бумажных самолетиках для меня. Я также знала, что он упрям, сексуален и умен. Знала, что как бы комфортно ему не было в идеальном костюме среди людей из высшего общества, ему больше нравилось находиться в захудалом баре, поедая фисташки из пластикового ведерка. Знала, что он обладает терпением святого, так как был решительно настроен заставить меня полюбить океан так же, как он любит его сам. Я знала, что его сердце является самой большой мышцей во всем теле, потому что за что бы он ни брался, он вкладывал часть себя.