Брови Камато ползут вверх.
– Вы ведь шутите? Никто не может убить Тунга-Оро.
– Никто кроме вас, мастер, – теперь я склоняю голову.
И об этом мне сказал Нир. Камато – единственный за всю историю освоения этих земель, кто смог одолеть одно из этих древних чудищ, приходящих по каньонам из Запретных земель. В те времена правда он был совсем молод. ОН был очень ловким воином, который только пробовал делать луки.
– Вы Бессмертный?! – Камато считывает ядра внутри меня.
– Да. И Глава Небесного Утёса, – нет смысла прятаться от мастера – Нир сказал, что ему можно доверять.
Камато кивает. Я вижу как он что-то обдумывает, но что именно – не понять.
– Я слышал у Небесного Утёса большие сложности? – осторожно и очень вежливо интересуется он.
– Они преодолимы, – отвечаю я. – Если вы подберёте мне лучший из луков и подскажете как справиться с Тунга-Оро. Мне не нужно убивать его в одиночку, но последний удар должен остаться за мной.
– Большая Охота, – понимающе кивает мастер. – И что на кону?
– Шахта принадлежащая Небесному Утёсу.
– Она пришлась кому-то по душе? Хинун?
– И им тоже, – коротко отвечаю я – вряд ли сейчас стоит пересказывать всю историю.
Он качает головой, потом медленно встаёт.
– Подождите меня здесь – я посмотрю чем вам можно будет помочь.
Он уходит куда-то, просто тает за невидимой дверью. Исчезает надолго, а когда появляется – держит в руках… что-то очень отдалённо похожее на лук.
Это скорее механизм. Железный механизм. Тончайшие нити тёмного, почти чёрного металла сплетены в части конструкции, каждая из которых соединена с остальными витыми подвижными замками, стянутыми мощными и при этом тонкими пружинами. Сам металл кажется незнакомым – синий отблеск на нём играет даже тогда, когда солнечные лучи не касаются поверхности. Подозреваю, этот странный свет, словно лучащийся изнутри, будет заметен и ночью, самой тёмной ночью, когда на небе не найти ни одной, даже случайной звезды.
Встаю – невозможно сидеть, когда видишь такое.
– Я назвал его Сагзаро, – Камато протягивает мне лук. – «Крадущий души». Если кто-то и сможет помочь тебе убить Тунга-Оро, то это он.
Осторожно беру в руки тонкий, и при этом необычайно прочный механизм.
– Он почти живой, – говорит Камато. – Чёрный Эфир.
– Чёрный Эфир? – я с трудом отрываю взгляд от лука и поднимаю его на мастера.
– Ты не знаешь о нём? – удивляется тот.
Да, с каждым днём остаётся всё меньше вещей, о которых я не слышал, но они всё же есть.
– Я был ранен, – говорю я, снова касаясь взглядом лука – он, как будто дрожит в моих руках. – И многое забыл.