Несмотря на активный радиообмен противника, за весь день так и не было отмечено появления ни миноносцев, ни крупных сил флота. Хотя наши крейсера все это время держались в рамках довольно ограниченного района поиска, явно продвигаясь к Цусиме. Причем со стороны Сасебо, где должны были базироваться большие корабли японцев, никакого движения даже разведочных сил вообще не отмечалось, хотя в том направлении и ушло боле десятка пароходов и парусников. Все обнаруженные боевые корабли приходили с севера, словно они, до появления наших крейсеров, держались где-то у мыса Коозаки. Это косвенно подтверждало сведения, полученные из Озаки, о нахождении всех японских крейсеров в северных водах.
Получив боевой приказ и окончательно согласовав дальнейшие действия, пара крейсеров под флагом Добротворского, сопровождаемая тремя эсминцами Матусевича, принявшими на борт тралы, уложенные на палубах у минных аппаратов, отделилась от броненосцев за полчаса до заката, обогнав их на большом ходу и уйдя вперед на восток-северо-восток.
Миноносцы, укомплектованные как быстроходные тральщики, по сути, лишились своего главного оружия, но выходить в торпедные атаки пока не планировалось, а пробираться сквозь минированные воды отряду крейсеров, вполне возможно, придется.
Рожественский с главными силами двигался следом за ними, намереваясь на рассвете выйти к Нагасаки вдоль берега с северо-запада. Чтобы успеть, ход увеличили. Радио работало только на прием. Огни не включали. Не обученную хождению строем в полной темноте «Корею» еще в сумерках поставили в хвост общей колонны броненосцев.
«Аврора», ушедшая на север немного раньше, с наступлением полной темноты уже миновала японскую дозорную линию между южной оконечностью острова Фукуэ и Квельпартом. Державшийся здесь большой двухтрубный пароход, похоже, не заметил русского крейсера, проскользнувшего у него за кормой, хотя с «Авроры» его видели. Ночь была пасмурная, и луна пряталась за облаками. Справа, на фоне неба, едва угадывались контуры вулканических пиков на острове Фукуэ. Определившись по ним и другим береговым ориентирам, Егорьев двинулся на северо-восток, в назначенный район патрулирования.
Ход держали не более восьми узлов, чтобы не было видно пенной дорожки у носа и за кормой. Предосторожность оказалась не лишней. Через три часа у маяка Сиросе в тумане впереди по курсу обнаружили слабые проблески света. Объявили тревогу, предположив, что это снова японский дозор. Вскоре в более чистой восточной части горизонта удалось разглядеть удалявшийся на северо-запад небольшой пароход. Сам маяк еще не открылся из-за тумана. Судя по штурманским прокладкам, он должен был быть где-то справа на носовых румбах. Вероятно, именно с маяком и обменивался сигналами удаляющийся пароход.