— Можешь не отвечать, — усмехнулся он. — Не могу же я требовать от тебя свидетельствовать против твоей же семьи… да и зачем? Дед вызывает к себе поверенного, велит Штольцу собрать людей… и запереть младшего внука в усадьбе под охраной.
— Вы что — подслушивали?! — не выдержал я.
— Нет, Саша. — Багратион отер пот со лба и отставил кружку с чаем. — Мне не нужно подслушивать, чтобы понять, что происходит: дед готовится к самой настоящей войне. И хочет сохранить тебя на тот случай, если она закончится не в его пользу. Я уже видел подобное. И поверь, все это далеко не так романтично, как тебе наверняка кажется.
— Я не думаю, что это романтично, — поморщился я. — Вы нашли пулю. Почему бы не показать ее деду? Он послушает…
— Не послушает. На доказательство это не тянет… скорее наоборот. — Багратион побарабанил пальцами по столу. — Он только что потерял наследника рода. И отказал в визите княгине Воронцовой.
— Не удивлен, — буркнул я.
— Не спеши с выводами, Саша. Твой дед отошел от дел. Поговаривают, что голова у него уже давно не та, что в лучшие годы… Но Александр Горчаков, которого я знал, был не из тех, кто принимает решения, не обдумав.
— Дед у меня… с характером. — Я пожал плечами. — Во всяком случае — сколько я себя помню.
— О да… Фамильный Горчаковский темперамент. — Багратион улыбнулся и хитро посмотрел на меня. — Я помню, как он разносил всех на совете. Нрав, конечно, был всегда… Но не только! Блестящее образование, светлая голова… опыт, в конце концов. Двадцать лет назад твоему деду могли позавидовать лучшие умы Империи. — Багратион прищурился. — Признаться, мне трудно поверить, что такой человек мог превратиться в мстительного и злобного старикашку.
Мне тоже. Несмотря на все дедовы взрывные выкрутасы в Елизаветино… и не только.
— И что… что же ваша светлость хочет сказать? — осторожно поинтересовался я.
— Только то, что такие люди, как твой дед, ничего и никогда не делают просто так, — устало вздохнул Багратион. — Но если им, уж прости за выражение, попадает вожжа под хвост — дело плохо!
— Не понимаю! — Я тряхнул головой. — Вы же можете остановить все это!
— Как? Пригрозить главе одного из старейших родов Империи тюрьмой?
Багратион посмотрел на меня примерно так же, как преподаватель по праву в лицее… В те дни, когда я даже не удосуживался открыть учебник.
Да уж. Как говорится — молчи, за умного сойдешь.
— У вашей семьи слишком высокий статус, чтобы все можно было прекратить одним лишь указанием… Даже высочайшим. — Багратион многозначительно закатил глаза к потолку. — Конечно, я могу… Но только при определенных обстоятельствах и с вполне определенными последствиями. Которых, как ты понимаешь, лучше избежать.