— Еще… что-нибудь? — произнесла Ольга Михайловна, старательно чеканя каждое слово.
— В общем-то — все. — Я пожал плечами. — Все помню. Только по всему выходит, что я теперь… как другой человек, что ли.
— Ах, это… — Ольга Михайловна неожиданно заулыбалась. — После сильных черепно-мозговых травм иногда случается. Сама лично не сталкивалась — но в литературе примеры есть, и немало. В каком-то смысле явление, обратное ретроградной амнезии. То есть, там человек забывает то, что было, а здесь — получает ложную память. Иногда даже странные привычки.
— Привычки? — переспросил я.
— Такой вот занятный феномен. — Ольга Михайловна покрутила пальцами ручку. — Во Франции примерно пятнадцать лет назад описан случай, когда один маркиз после сотрясения мозга стал съедать в сутки по несколько банок гусиного паштета, хотя раньше терпеть его не мог. Уж не знаю, можно ли верить таким историям… но источник внушает уважение.
— Ага… — Я потер до сих пор чуть ноющие виски. — Нет, на паштет пока не тянет.
— Ну, раз так — все точно в порядке, — усмехнулась Ольга Михайловна. — Можете быть спокойны, князь. Другим человеком вы не стали. И не станете.
Ее голос звучал мягко, доброжелательно и успокаивающе, но я успел заметить, каким взглядом она зыркнула на Костю — и как раз во взгляде ничего подобного не было. Княгиня явно напряглась куда сильнее, чем показывала.
Знать бы еще — почему?..
— Так… — Костя оперся ладонями в подлокотники и медленно поднялся с кресла. — Мы, наверное, пойдем.
Задерживать нас никто, разумеется, не стал. Мы попрощались с Ольгой Михайловной и вышли на лестницу. В окно вовсю светило солнце, откуда-то доносился шум улицы, и чувствовал я себя просто прекрасно — и все-таки странно ощущение меня так и не отпустило.
— Кость, — позвал я. — Ты чего?
— В смысле?
— Ну подожди. — Я догнал брата на лестничной площадке, поймал за плечо и осторожно развернул к себе. — Да что не так-то?
Может, раньше он без труда смог бы меня обмануть. Отмахнуться, натянуть на лицо улыбку и сделать вид, что все нормально. Но теперь я почему-то сразу понял: Костя явно чем-то озадачен… а может, даже напуган.
— Да так… — Он отступил на шаг, уперся лопатками в стену и тряхнул головой. — Ерунда всякая в голову лезет. Но тебе все равно не объясню.
— А ты попробуй. — Я уселся прямо на ступеньки. — Это из-за того, что Бельская сказала?
— Не совсем. — Костя на мгновение задумался. — Дед всегда говорил, что из Горчаковых менталисты на тройку с минусом, но я лет с семи других… чувствую, что ли. Наверное, от мамы досталось.