Когда Воронцов верещал и катался по песку с простреленным коленом, я не испытывал никаких угрызений совести — только удовлетворение от хорошо проделанной работы.
— Не знаю, — вздохнул Костя. — Мне бы, наверное, духу не хватило… живого человека так. А ты как в дерево стрелял — даже не дернулся.
— Да ладно тебе. — Я передал брату лимонад. — Через неделю опять будет скакать козлом и портить нормальным людям жизнь.
— Ага… — Костя вдруг вытянул шею, заглядывая куда-то мне за спину. — А это у нас кто?
Небольшая красная машина остановилась неподалеку от Костиной «Чайки», и из нее выбрались две девушки. Одна — невысокая и чуть полноватая, в темном платье в горошек и соломенной шляпке. И вторая…
— С-судари… — Голос Славки звучал так, будто у него вдруг пересохло в горле. — Кто это?
— Наталья Гижицкая. — Костя едва слышно откашлялся. — Дочь графа Гижицкого. Вставайте, поздороваемся… наверное.
Странно. На этот раз идти по песку почему-то оказалось сложнее, чем к барьеру перед выстрелом. Солнце чуть слепило глаза, но и того, что я видел, оказалось достаточно.
Вьющиеся светлые волосы. Синее платье по фигуре, почти не оставляющее простора воображению. Короткое — в рамках приличия, но все равно заставляющее стройные загорелые ноги казаться бесконечными даже без босоножек на каблуке, которые графиня уже успела скинуть. Почти половину ее лица скрывали огромные затемненные очки, но один только взгляд на сочные полуоткрытые губы…
Черт, да тут даже внешность уже как-то побоку! Хотя и она более чем… От Гижицкой буквально веяло какой-то запредельной притягательностью. Ее подружка, завидев нас, ойкнула и нырнула обратно в автомобиль, а графиня лишь встала вполоборота, опершись на открытую дверцу и чуть отведя вбок умопомрачительной формы бедро.
Будто специально показывала себя во всей красе, чертовка.
— Наталья Станиславовна, — проговорил Костя. — Графиня, мое почтение…
— Князь? — Гижицкая улыбнулась и сняла очки. — Рада видеть вас здесь. Приехали искупаться?
— Не совсем… Дела.
— Вот как? — Гижицкая перевела взгляд на меня. — А кто эти… милые юноши?
Эй, мне вообще-то почти семнадцать!
Стрелять глазами графиня умела уж точно получше, чем Воронцов из пистолета. За моей спиной Славка едва звучно сглотнул и выдохнул так, будто ему в живот воткнули что-то острое. Вроде кавалерийской сабли, висевшей над столом у Андрея Георгиевича.
— Александр Горчаков. — Я заставил себя шагнуть вперед. — Брат Константина… младший.
Гижицкая молча протянула руку для поцелуя, и стоило мне коснуться губами мягкой загорелой кожи, как по всему телу прошла горячая волна. Я стиснул тонкие пальцы и на мгновение ощутил желание накинуться на эту женщину — такое сильное, что сводило челюсти. И меня, пожалуй, не остановило бы присутствие ни Кости со Славкой, ни той, второй девицы…