Пришлось начинать сначала.
— Да чего тут по порядку, — вздохнул Костя. — В общем, мы с Саней…
— Это я уже понял. Давай конкретнее, Константин… и так голова чугунная.
Андрей Георгиевич бестолково пошарил по столу, схватил пустую пачку от папирос, крякнул и тут же полез в ящик за новой. Я запоздало подумал, что ему не помешала бы пара чашек кофе — но принести их было некому. Костя намертво усыпил всю прислугу… не самим же идти на кухню.
Хотя желание удрать присутствовало: слишком уж тяжелый у безопасника был взгляд.
— Подрались у Гижицкой в клубе. — Костя покачал головой. — Точнее, чуть не подрались. С Воронцовым.
— Ага. А как там оказались? Удрали? — мрачно усмехнулся Андрей Георгиевич. — Ты за этим меня с дедом за стол усадил?
— Было дело, — признался Костя. — Вы так Сашку загоняли, что он совсем лета не видел. Это я его подбил, так что…
— Отставить «подбил». — Андрей Георгиевич сердито сдвинул брови. — Заставил? Скрутил и в город в багажнике вез?.. Или он все-таки сам?
— Сам, — вздохнул я.
— Раз сам — то сам ответ и держи… А дальше чего было?
— Машину Воронцова у клуба увидели. — Костя откинулся на спинку стула. — Я даже думал не ходить — но чего ж теперь, прятаться?
— Много чести, — буркнул я.
— Цыц. — Андрей Георгиевич погрозил мне пальцем — и тут же зажег на его кончике крохотный огонек, прикуривая папиросу. — Константин, давай дальше.
— А дальше просто: Воронцов с секундантом нашим, — Костя кивнул в Славкину сторону, — не поделил чего-то. Я вступился, как положено. А там слово за слово — а с Воронцовым человек десять стоит, не меньше. А за мной Ванька Бахметов… Горячая кровь, татарская — ну, он его сиятельству, значит, в глаз и…
— Первый полез? — уточнил Андрей Георгиевич.
— Нет.
Мой однокашник, до этого тихо ежившийся в кресле, вдруг подал голос. Он молчал и в усадьбе, и всю дорогу в машине — я уже почти успел забыть, что мы с Костей прихватили его с собой. После такого не хотелось оставлять Славку одного… да и с Воронцова сталось бы сорвать на нем злобу после нашего отъезда.
— А кто же тогда?
Андрей Георгиевич выпустил клуб сизого дыма и посмотрел так, что я всерьез начал задумываться, что лучше бы нам всем троим было выбросить паспорта в Фонтанку, пробраться в порт, устроиться матросами на какой-нибудь корабль — и удрать на нам в Америку… Хотя дедовский гнев наверняка достал бы нас и там.
Но Славка выдержал суровый взгляд с неожиданным мужеством.
— Это В-воронцов, — проговорил он. — Знал, что Сашка с братом п-п-пришел — его тронуть поб-боялся. А меня, значит, можно… П-поймал за ухо и говорил всякое. Про меня… И про отца г-говорил.