Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями (Лагерлёф) - страница 14

Проснулись лесные жители. Красногрудый дятел застучал своим клювом по коре. Из дупла выпрыгнула белочка с орехом в лапках, уселась на сучок и принялась завтракать. Пролетел скворец. Где-то в верхушках деревьев запел зяблик.

— Проснитесь! Выходите из своих нор! Теперь вам нечего бояться! — говорило всем солнце.

Нильс облегчённо вздохнул и расправил затёкшие руки и ноги.

Вдруг с озера донёсся крик диких гусей, и Нильс с вершины дерева увидел, как вся стая поднялась со льдины и полетела над лесом.

Он крикнул им, замахал руками, но гуси пронеслись над самой его головой и скрылись за верхушками сосен. Вместе с ними улетел его единственный товарищ, белый гусь Мартин.

Нильс почувствовал себя таким несчастным и одиноким, что чуть не заплакал.

Он посмотрел вниз. Под деревом по-прежнему сидел лис Смирре, задрав острую морду, и ехидно ухмылялся.

— Эй, ты! — крикнул ему Смирре. — Видно, твои друзья не очень-то о тебе беспокоятся! Слезай-ка лучше, приятель. У меня для дорогого дружка хорошее местечко приготовлено, тёпленькое, уютное! — И он погладил себя лапой по брюху.

Но вот где-то совсем близко захлопали крылья. Среди густых веток медленно и осторожно, боясь поломать широкие крылья, летел серый гусь. Как будто не видя опасности, он летел прямо на Смирре.

Смирре замер.

Гусь летел так низко, что казалось, крылья его волочатся по земле.

Точно отпущенная пружина, Смирре подскочил кверху. Он чуть было не схватил гуся за крыло. Но гусь увернулся из-под самого носа и бесшумно, как тень, пронёсся к озеру.

Не успел Смирре опомниться, а из чащи леса уже вылетел второй гусь. Он летел так же низко и так же медленно.

Смирре приготовился. «Ну, этому уж не уйти!» Лис прыгнул. Всего только на волосок он не дотянулся до гуся. Удар его лапы пришёлся по воздуху, и гусь, как ни в чём не бывало, скрылся за деревьями.

Через минуту показался третий гусь. Он летел вкривь и вкось, как будто у него было перебито крыло.

Чтобы не промахнуться снова, Смирре подпустил его совсем близко — вот сейчас гусь налетит на него и заденет крыльями. Прыжок — и Смирре уже коснулся гуся. Но тот шарахнулся в сторону, и острые когти лиса только скрипнули по гладким серым перьям.

Потом из чащи вылетел четвёртый гусь, пятый, шестой… Смирре метался от одного к другому. Глаза у него покраснели, язык свесился набок, рыжая блестящая шерсть сбилась клочьями. От злости и от голода он ничего уже не видел; он бросался на солнечные пятна и даже на свою собственную тень.

Смирре был немолодой, видавший виды лис. Собаки не раз гнались за ним по пятам, и не раз мимо его ушей со свистом пролетали пули. Однажды ему случилось прятаться в глубине своей норы, а две охотничьи таксы, напавшие на его след, уже разрывали лапами извилистые подземные ходы. И всё-таки никогда Смирре не приходилось так плохо, как в это утро.