— Пущевик? — Веор поставил на стол уже успевшую опустеть кружку. — А это кто такой?
— А это вроде как князь лесной, — пояснил корчмарь. — В самой пуще живет, оттого так и зовется. Сам на дерево похож, да только повыше будет. Крепко спит пущевик, да только ежели разбудит его кто — не видать тому пощады. Злоба в нем великая, всякого, кто в лес глухой забредет, загубит. Растопчет, а то и совсем пожрет, ежели…
— Погоди, старый! — раздалось из-за соседнего стола. — Будет тебе народ пугать! Может, и нету совсем пущевика этого…
— А вот и есть! — тут же встрял еще один голос. — Я сам следы его в лесу видел — в два локтя каждый!
— Да где ж ты видел, ежели за околицу как выйдешь — сразу трясешься, как осиновый лист?
— Это я трясусь?!
Гвалт за соседним столом усиливался и вот-вот грозился перейти в мордобой. Веор с явным интересом поглядывал на готовых вцепиться друг другу в бороды лесорубов, словно примериваясь, кому первому вломить в лоб пудовым кулачищем… а я вдруг потерял к разборке всякий интерес. Если уж беседа проходит на повышенных тонах, плавно перетекая в рукоприкладство, извлечь из нее хоть что-то полезное мне уже не грозит.
— И что же? — Я снова повернулся к нашему столу. — Пущевик, говоришь?..
— Да ладно бы только он. — Корчмарь с явным недовольством скосился на разбушевавшихся товарищей. — Всякие тут… ходят. То ли люди, то ли и вовсе нелюди поганые. Нынче ночью за порог и носа не высунешь.
— Вон оно как… Худое то дело. — Я протянул руку и коснулся прислоненного к столу посоха. — Да только пока я тут, не бойся. Не тронут вас нелюди.
— Так что же это? — Глаза корчмаря вдруг вдвое увеличились в размерах. — Ты ведун?!
— Может, и так, — усмехнулся я.
— Ведун… — Корчмарь вдруг вскочил на ноги, едва не опрокинув кружку, и тут же бросился к окошку. — Жива-матушка, сохрани… И чего ж принесло тебя, да на наши головы?!
— Ти-и-ихо, дядька, — протянул Славка. — Чего ты вскочил, как ужаленный?..
— А того! — Корчмарь прижался лицом к щели между ставнями, но потом вдруг развернулся на пятках и грозно сверкнул глазами. — А того, что всем нам тут через тебя погибель выйдет, ведун окаянный!
— Ведун?
Гомон за соседним столом тут же смолк. На мгновение стало так тихо, что я услышал, как потрескивают огонь в очаге. А потом лесорубы один за одним вдруг начали подниматься со своих мест.
— Вот чего я тебе скажу, ведун. — Корчмарь сложил руки на груди. — Не надобно мне твоего золота.
— Проваливай, покуда цел, — крикнул кто-то из лесорубов. — Не то беду накличешь!
К такому меня жизнь не готовила. Не то, чтобы я надеялся, что ведуны пользуются среди местных особенной любовью… но вот так выгонять меня, да еще и ночью?! Что на них вообще нашло?