— Я просто говорю как есть. Томас, я очень тебя люблю. Мне больно и неприятно видеть, сколько проблем я тебе доставляю. Когда ты перестал общаться со мной, я подумала, что ты, возможно, прав. Теперь, когда ты меньше нуждаешься в моей защите, я для тебя скорее проблема. Отправить меня подальше — хороший вариант, хотя мне и грустно было с тобой расставаться. Такое я готова выдержать. Но если ты собираешься постоянно обвинять меня в том, чего я не могу изменить…
— Ладно, ладно. Извини, Руби, я перегнул палку. Я идиот. Иди сюда.
Он сел поближе, обнял ее и почувствовал, как она расслабилась. Иллюзия, но такая достоверная. Руби шмыгнула носом, вздохнула, поерзала. Спросила:
— Как ты думаешь, мы все-таки сможем дружить?
— Сможем, — твердо сказал он. — Я самый могущественный человек в Империи, ты самый крутой корабль. Я люблю тебя, ты любишь меня. Кто сможет помешать нам дружить, хотел бы я знать?
— Ну… мы сами можем помешать. А мы довольно крутые ребята. И характеры у нас — так себе.
— Значит, придется набить этим крутым ребятам морды. Пусть не лезут в наши отношения. Правильно?
Руби тихо фыркнула и кивнула. Томас сидел рядом, обнимал ее за плечи и думал: если бы все пошло иначе… если бы его мать когда-то не нарушила анонимность… какой стала бы Руби-1? Стала бы она любить его? И если однажды Руби-1 погибнет в бою, не успев сохраниться, если ее загрузят с нуля, с донорской личности, какой станет эта Руби-2? И кем он будет для нее?
***
Разобраться с этим последним набором воспоминаний оказалось тяжелее, чем он полагал. Томас считал, что набил руку в этом деле, но оказывается, раньше ему всегда легко давалось принятие решения, потому что он понимал: есть путь к отступлению. Есть еще несколько копий, уничтожение именно этой, по большому счету, ничего не меняет. Теперь все было не так. Сейчас действительно имело значение, что именно он сделает. Сейчас еще можно было проявить слабость, отступить, передумать, загрузить этот последний бэкап в корабельную память и сделать вид, что ничего не случилось. Хотя нет, именно этого делать было решительно нельзя, по всем инструкциям.
Но может быть, именно так и стоит поступить? Махнуть рукой на все, что он себе надумал, даже на факты махнуть рукой и оставить все как есть? Он же всего лишь человек, он мог ошибаться…
Но он не стал менять свой план, а просто отправился спать, настроив внутренний будильник на четырехчасовой интервал. Именно тогда, по его расчетам, должна была завершиться перезагрузка корабля. Он собирался непременно быть там к этому времени.