— Если попадутся ссылки на другие источники, то скажи, я найду и перешлю.
— Если бы ты просто пустил меня в архив, было бы быстрее.
— Боюсь, заведующую архивом хватил бы удар от корабля с императорским уровнем доступа. А я ценные кадры берегу.
— Такое ощущение, что ты постоянно занят учетом чужих интересов!
— Так и есть, милая.
— Получается, все просто тобой помыкают?
— В самом деле? Значит, получается, что так. Вот такой странный Император тебе достался. Извини, другого нет.
— А почему тогда мои интересы ты не учитываешь?
— Я учитываю. Просто, возможно, мы расходимся во мнениях, что в твоих интересах, а что нет.
Руби ненадолго замолчала, потом виновато спросила:
— Я ерунду сказала, да?
— Тебе простительно. С человеческой точки зрения ты вообще младенец неразумный.
— Мне три недели! Это большой отрезок времени для корабля!
— Неужели действительно уже целых три недели? Я думал, всего две с половиной. Это, конечно, сильно меняет дело!
— Я серьезно!
— И я серьезно.
— В общем, извини, Томас. Меня просто раздражает, что придется дергать тебя по ерунде.
— Ничего, мне как раз интересно, какая "ерунда" может у тебя там потребовать уточнений.
Подростковый возраст у Руби-2 явно продолжался, она довольно часто ходила по тонкой границе между бестактностью и грубостью или хамством, и как Томас уточнил, это счастье могло продолжаться чуть ли не год. Коррекция связи между человеческой и искусственной составляющей, писали специалисты, хотя это, честно говоря, мало что объясняло. Или еще вот так: поиск и отладка конфликтующих процессов. Так или иначе, все эти конфликтующие процессы действительно были больше всего похожи на то, как он сам выступал в младшем подростковом возрасте. Бедная Руби-1, сколько же она от него натерпелась!
В исполнении Руби все это скорее смешило его и умиляло.
— И как ты терпишь мое поведение, — сокрушенно вздохнула Руби.
— Никак не терплю. Так бы и отшлепал, — совершенно честно ответил он. Но виртуальность пришлось отложить на потом: у Руби был архив, а у Томаса такая прорва всего, что и подумать страшно. А когда «потом» наступило, он забыл, а Руби не напомнила. У нее были совсем другие мысли.
— А ты знаешь, Том, что у тебя в архиве, похоже, не хватает целых абзацев в хрониках?
— Это как?
— Это ежегодные записи, а потом вдруг интервалы лет в пять-шесть, притом в дальнейших записях есть ссылки на события этих лет. Битые, разумеется, никуда не ведут.
— Даже в открытых хрониках?
— Во всех.
— Слушай, ну это совсем ни в какие ворота. В архиве постоянно кто-нибудь да копается, у нас одних исторических факультетов в Столице по одному в каждом городе, как минимум, и все постоянно что-то пишут на основании нашего же архива! Не может быть, чтобы никто не заметил такого!