Он не ответил.
— Уильям, — сказала Эмили, — ты боишься головы? Не считая того, что все думают, будто ты это сделал. Только между нами.
Он кивнул.
— А ты боялся бы ее, если бы сам ее сделал? Знаешь, какое это долгое дело? Сначала нужно сделать слепок с головы мистера Баррабелла, а он начинает суетиться и говорить, что ты его душишь, и что он не хочет держать рот открытым. А потом, когда все получилось, и слепок высох, ты наливаешь в него тонкий слой пластика и ждешь, пока он застынет. А потом наступает самое трудное, — говорила Эмили, надеясь, что рассказывает хотя бы приблизительно верно. — Нужно отделить этот слой от слепка, и все дела. Ну, или как-то так. Если говорить упрощенно.
— Да.
— Ты видишь голову на всех этапах, и наконец ее нужно раскрасить, добавить волосы и красную краску вместо крови; это очень интересно, и ты сам ее сделал — она страшная, но ты-то знаешь: все дело в том, что ты просто очень ловко управляешься с гипсом, пластиком и краской.
— Звучит как припев песни, — сказал Уильям. — «С гипсом, пластиком и краской».
— «Я создам вам феномен», — продолжила Эмили. — Так и есть. Теперь ты придумай следующую строчку.
— «Будет он похож на сказку», — сказал Уильям. — Ваша очередь. Спорим, вы не придумаете рифму к слову «феномен»? — и он снова сухо всхлипнул.
— Ты выиграл. Когда мама за тобой придет?
— Наверное, часа в четыре. Она покупает нам продукты для ужина. Сегодня у нее полдня выходной.
— Можешь подождать ее здесь со мной. Перри что-то застрял там наверху. Ты слышал, как у него получилось восстановить этот театр?
— Нет, — сказал Уильям. — Я совсем ничего не знаю про этот театр, кроме того, что здесь не так просто получить работу.
— Ну, — сказала Эмили, — тогда садись, я тебе расскажу.
И она рассказала ему, как Перегрин, молодой, переживающий не лучшие времена писатель и режиссер, пришел в разрушенный «Дельфин» и провалился в оставшуюся после бомбежки дыру в сцене; его вытащили оттуда, он получил работу по восстановлению театра, а потом его сделали членом правления.
— Даже сейчас это немного похоже на сказку, — сказала она.
— Хорошая сказка.
— Очень хорошая.
Они сидели и по-дружески молчали, наблюдая за рабочими на сцене.
— Ты ведь учишься в театральной школе? — спросила Эмили через некоторое время.
— В Королевской театральной школе в Саутуарке. Это хорошая школа. Мы изучаем все обычные предметы и театр тоже.
— И долго ты в нее ходишь?
— Три года. Я там был самый маленький.
— И тебе нравится?
— О да, — сказал он. — Я собираюсь стать актером.
— Правда?
— Конечно.
Дверь рядом с авансценой открылась, и в зал заглянула его мать. Он повернулся и увидел ее.