Консуэла двинулась в сторону лестницы. Я наблюдал за ней какое-то время, прежде чем снова повернулся к Ортеге.
«Теперь, когда ее больше нет, Ортега, о чем ты хочешь сказать мне, о чем не хочешь, чтобы она знала?»
На мгновение Ортега не ответил. Он поднял один из наших пустых стаканов и лениво покрутил в пальцах. Наконец, он положил ее и наклонился ко мне.
«Вы думаете, я не знаю, что Джон Бикфорд — слабак, которого можно без особых проблем толкать? Он думает своим пенисом. Для него важна только его жена, эта дорогая путана. А Брайан Гарретт? Вы думаете, я не знаю, что Гаррет не сильнее Бикфорда?
Карлос теперь шептал, его лицо было всего в нескольких дюймах от моего. Даже в темноте я мог видеть, как его глаза загорелись силой его внутреннего видения.
«Я могу стать одним из самых богатых людей в мире. Но сам не могу. Здесь, в Мексике, я имею некоторое влияние. У меня есть связи. Но что произойдет, когда мы перенесем нашу деятельность в Штаты? Были бы только Бикфорд, Гаррет и я. Вы видите, как Бикфорд противостоит Сточелли? Или Гарретт? Они испачкали бы свои штаны, когда впервые встретились бы с ним лицом к лицу. Вы понимаете, о чем я вам говорю?
"Да. Вы бы избавились от Гаррета и Бикфорда, чтобы вместе со мной заключить сделку.
"Точно. Что ты скажешь? "
"Какой раскол?" — Я сказал, зная, что Ортега воспримет мой вопрос как первый шаг к моему согласию пойти вместе с ним, Карлос улыбнулся. «Десять процентов», — громко рассмеялся я. Я знал, что Ортега уговорит меня торговаться.
Если бы я этого не сделал, он бы заподозрил. Десять процентов — это смешно. «Если я пойду с тобой, мы разделим поровну».
"Пятьдесят процентов? Точно нет."
«Тогда найди себе другого мальчика». Я откинулся на спинку стула и взял свою пачку сигарет, лежащую на столе. В пламени зажигалки я увидел, как лицо Ортеги вновь обрело гладкое, холодное самообладание.
«Вы не можете торговаться».
«Кто так сказал? Слушай, Ортега, я тебе нужен. Ты только что сказал мне, что без меня ты не сможешь заключить эту сделку. Бикфорд и Гарретт? Сточелли съел бы их, выплюнул и преследовал бы вас. Теперь послушайте. Если ты собираешься протянуть мне морковку, чтобы я растянул ее после, тебе, черт возьми, лучше сделать ее жирной, сочной, иначе я даже не буду грызть.
"Сорок процентов?" — осторожно предложил Карлос, внимательно наблюдая за мной.
Я покачал головой. "Пятьдесят процентов. И если я когда-нибудь поймаю, что ты пытаешься обмануть меня — даже на пенни, — я приду за твоей шкурой.
Карлос колебался, и я знал, что убедил его. Наконец, он кивнул головой. «Вы торгуетесь по-настоящему, — неохотно сказал он. Он протянул руку. "Согласовано."