С точки зрения получателя, если он получает дотацию от человека, движимого эгоистическими побуждениями, то сама его готовность принять дар позволяет донатору удовлетворить свое самолюбие, так что получатель не обязан испытывать чувство, как будто он остался донатору что-то должен. Он обязан поблагодарить за помощь, но не обязан чувствовать благодарность. Благодарность он должен ощущать только по отношению к тем донаторам, которые жертвуют деньги исключительно исходя из заботы о нем, получателе. Донатор по большому счету не может требовать благодарности, потому что действует не исходя из потребности в таковой, но получатель, со своей стороны, обязан благодарность чувствовать, поскольку щедрый даритель облагодетельствовал его. Чувствовать благодарность, не будучи в состоянии оказать ответную услугу, – значит попасть в зависимое положение, если сравнить данную ситуацию с ситуацией человека, который обязан своему дарителю всего лишь внешним выражением благодарности, поскольку последний действовал исходя из эгоистических побуждений.
Можно предположить, что люди, готовые к благотворительности из чисто альтруистических побуждений, должны настаивать еще и на анонимном характере пожертвования. Это освобождает получателя от необходимости выражать благодарность, но не решает проблемы. Проблема заключается в чувстве благодарности, а не в словах, в которых ты можешь ее высказать. Получатели анонимных даров чаще всего освобождаются от необходимости выразить свою благодарность, но не от необходимости ее ощущать. Проблема состоит в необходимости признать, что ты находишься в положении настолько более низком, что не можешь даже ответить на ту доброту, которую проявили по отношению к тебе. Более того, донаторы и вовсе не нуждаются в каких бы то ни было формах благодарности за свои благодеяния. Этот принцип заложен в самой основе благотворительности, и потому проблему невозможно решить даже через анонимность пожертвований. Эгоистичных донаторов можно отблагодарить, альтруистичных нельзя. Люди охотнее получат дар от человека, кому они хоть что-то смогут дать взамен, чем от человека, которому ничего дать невозможно.
Парадокс милосердия доказывает, что общество милосердия даже в идеальном своем виде, то есть будучи основано на чистом желании помочь ближнему, не скомпрометированном даже легким привкусом эгоизма, не свободно от оскорбительных или даже связанных с унижением аспектов, и именно из‐за чистоты мотивов тех людей, которые проявляют милосердие. Более того, нет никакой уверенности в том, что подобное общество сможет избегать унижения лучше, чем общество милосердия, в котором донаторы исходят из эгоистических интересов.