Способ разрешения последнего вопроса кроется в проведении различия между актом уважительного отношения к людям и самим понятием уважения как таковым. Общество способно унижать зависимых от него людей, но при этом иметь четкое понятие о необходимости уважать всех людей как представителей человеческого рода. Такое общественное лицемерие, выражающееся в разрыве между тем, что декларируется, и тем, что реально делается в отношении человеческого достоинства, убедительно свидетельствует об осведомленности данных обществ как о понятии человеческого достоинства, так и о необходимости его уважать. Для решения проблемы оправдания уважения к людям в скептическом ключе вовсе не требуется жесткая привязка к императивному соблюдению норм человеческого уважения, достаточно уважения как общей идеи, то есть принципиальной позиции или подхода такого рода. Более того, общество, в котором допускается намеренное унижение, будь то на институциональном или индивидуальном уровне, основывается на посылке, что унижающий и жертва унижения разделяют понимание человеческого достоинства, ведь в противном случае сам акт унижения был бы лишен всякого смысла.
Отдельного обсуждения требует еще один тревожащий аспект критики скептического решения рассматриваемой проблемы. Я имею в виду факт того, что обоснование уважения на основе существующего положения вещей без необходимости привлечения аргументов может с тем же успехом служить оправданием расистских взглядов, в соответствии с которыми уважения заслуживают лишь представители «высшей расы» и которым сопутствует унижение представителей «низших рас».
Скептический подход как расистский
В соответствии со скептическим подходом оправдание уважения к людям как к носителям ценности основывается на факте наличия у нас уважительного отношения ко всем представителям человеческого рода. Если бы уважительное отношение распространялось не на все человечество в целом – например, если бы греки питали уважение исключительно к грекам, не считаясь с варварами, евреи – исключительно к евреям, не считаясь с неевреями, немцы – исключительно к арийцам, не считаясь с евреями, белые – только к белым, не считаясь с черными, – тогда каждое из этих сообществ обратилось бы к скептической аргументации для оправдания уважения к своим, но не к чужакам. Чужаки считались бы недостойными уважения попросту в силу таковой данности. Этот довод порождает две проблемы. (1) Почему следует уважать всех людей, а не только какую-то определенную их группу? (2) Почему следует ограничиваться уважением одних лишь людей, при этом обделяя такой же мерой уважения других живых существ, например блох?