– Третья смена. Бедняги! В новогоднюю ночь работать будут, да ещё трезвые.
После улицы в доме было тепло, уютно, пахло дымом, котлетами и самогонкой. Сосед сел на диван около Среднего и спросил:
– Ты из города?
На утвердительный ответ продолжил:
– И я хочу туда выбираться. Учиться хочу. А то что я в жизни видел, кроме рудника? Вся жизнь – лес, дом да шахта.
– На кого учиться-то хочешь? – решил поддержать светскую беседу Средний.
– На пушкиниста!
– На кого?
– Ну, я не знаю точно, как эта специальность называется, но вот по радио часто слышу: собрались пушкинисты, почитали стихов, поэм, писем. И ведь им за это зарплату платят! Чем не жизнь! Память у меня хорошая. Я все стихи Пушкина выучить смогу! Их там всего-то ничего! Только бригадир говорил, что там диссертацию сразу писать надо. А вот писать я не мастак: ошибок много делаю. Да и хрен его знает, о чём писать эту диссертацию. Ты не знаешь?
Средний ошалело молчал, не зная, то ли обсмеять этого грамотея, то ли не стоит.
– Знаешь, это тебе в Литературный институт надо, а он только в Москве.
– Зараза! – пушкинист стукнул кулаком по колену. – У нас всё в Москве, чего не хватись. Так и подохну в этой глухомани. Ну, давай тогда хоть выпьем, что ли!
Через час водка кончилась, достали самогон. Пушкинист сидел за столом, тупо уставившись в тарелку. Его жена знаками показывала Толстому, чтоб ему больше не наливал.
– Ку-курва! – злобно протянул вдруг пушкинист и кинулся на жену, опрокинув со стола графинчик с самогоном.
– Ай! Держите его! – завизжала та.
– Самогон! – зарычал Толстый, подхватывая на лету графин и прижимая к груди.
Средний не любил пьяных разборок, но в стороне отсидеться явно не получалось. Он прыгнул на спину пушкинисту и повалил того на диван:
– Спокойно, братан! Все свои!
Тот обмяк. Средний выпустил его, встал и тут же получил от «братана» пинок в живот – сосед вовсе не собирался сдаваться.
– Ах ты гнида!
И понимая, что сейчас разнимут, Средний быстро врезал подвыпившему «братану» слева и справа по соплям. В ту же секунду, сменив «Держите!» на «Ты что, гад, делаешь!», престарелая супруга кинулась спасать мужа. Неизвестно, чем бы всё кончилось, не вмешайся Лариска.
– Стоять всем! – так рявкнула она, что в соседней комнате заплакал ребёнок. – Валите домой, там разбирайтесь! Задолбали! – уже тише, но решительно добавила, вставая из-за стола.
Толстый, расставшись, наконец, с графином, оттолкнул соседку, подхватил на плечо пострадавшего и пошёл к выходу. За поверженным мужем на неуверенных ногах удалялась несчастная жена. Лариска ушла кормить ребёнка. Вскоре вернулся Толстый.