Дело о сердце оборотня (Катрин) - страница 3

С Таром я познакомилась в первый же день, когда приехала в столицу семь с половиной лет назад. Именно он свёл меня тогда со своим дедом, уважаемым Рудольфом Гризли, ищущим съёмщика для своей квартиры неподалёку. Этот милый и улыбчивый юноша всегда обслуживал мой столик, наизусть знал мои вкусовые предпочтения, обалденно готовил чёрный кофе и догадывался о моей ночной работе в публичном доме. Вот, собственно, и всё, что нас связывало. Однако Бенефис так не посчитал. Он рвал и метал, узнав, что какой-то там подавальщик еды из ближайшего кафетерия осмелился написать его девушке записку, да ещё и с припиской в конце «забегай, я соскучился».

Я лишь развела руками на то, что Бенефис так откровенно приревновал меня к Тару. Мне было и смешно, и приятно одновременно. Смешно — потому что я действительно находила забавным, что меня можно хоть к кому-то ревновать. После Майкла я держалась от мужчин как можно дальше, не давая им и шанса даже на мимолётное свидание. Бенефис сам пригласил меня на наше первое свидание в «Дикую розу» обманом, под предлогом допроса о смерти Линды, за что я очень сильно на него обиделась в тот вечер. Он преднамеренно ввёл меня в заблуждение, сообщив, что хозяин ресторации — его должник, и ужин ничего не будет стоить. На деле же, когда я отправилась в дамскую комнату, он сполна рассчитался за наш ужин.

От скандала, учинённого начальником ОТПРУ за невинную записку, в глубине души мне всё же было приятно. Я до этого момента даже не представляла, что так много значу для Бенефиса. Порой меня посещали недостойные мысли, что мужчина лишь благородно ждёт, когда я сама его брошу, чтобы не травмировать мою и без того шаткую психику после болезненных отношений с Майклом, и на самом же деле он давно устал от меня и хотел бы уйти к другой.

Наверно, не стоит и говорить, что наша первая ссора на почве ревности моего ненаглядного закончилась в страстных объятиях, быстро принявших горизонтальную плоскость. Собственно, как и все последующие. Бенефис оказался страшным собственником, но стоит отдать должное, мириться он любил не меньше.

Разумеется, когда я получила письмо с феей от главы правящего клана вампиров Сумеречного мира Виера Крувицки, я запрятала бумагу так далеко и надёжно, чтобы Бенефис её ни в коем случае не нашёл. Я так и не рассказала ни Дариону, ни тем более Бенефису, что, расследуя убийство Влада Дэреша-Крувицки, мы с Виером открыли друг другу ауры на взаимное глубокое сканирование. Я, таким образом, сравнила ауру с улики и убедилась, что убийца относится к расе вампиров. Виер же подозревал меня как соучастницу убийства его сына, а потому с охотой согласился на моё предложение о взаимном чтении магической оболочки. После того случая я стала куда как лучше понимать вампира, внешне совершенно не проявляющего эмоций и не ассоциирующегося у меня со скорбящим отцом. Оказывается, эта раса умеет очень глубоко прятать свои переживания. Именно из-за сканирования его ауры я отличила на балу Виера от его брата-близнеца Винтера, и по этой же причине доверилась главе клана настолько, что дала укусить себя в шею, не сомневаясь, что Виер сможет остановиться в нужный момент и выпьет ровно столько моей крови, сколько потребуется для нейтрализации яда.