— Уверен? Может, он все же что-то говорил, в беседе, на учебе?
— Я устал.
— Вспомни.
— Вспомню — когда Анфису освободишь, — мне охватила холодная злость.
— Ах ты…
Я побрел прочь — слушать ругань Вяземского мне не было никакого желания.
Мертв — крутилось в голове. Как же так? Убили. За что? Что плохого он сделал? А главное кому?
Вяземский шел следом, но медленно — ему вновь позвонили по телефону и он о чем-то в полголоса говорил.
Мы вошли в дом — у меня было четкое желание как следует напиться. Но осуществиться планам было не суждено.
— Господин Вяземский! — воскликнул Нианзу, выбежавший из-за угла, словно поджидал там нас.
В голосе его отчетливо слышалась тревога.
Слуга почти бегом метнулся к нам. В руках у него был белый конверт с красной печатью на сгибе.
— Тут по спецсвязи принесли уведомление.
— Что еще за уведомление? — нахмурился отец. — Собрание будет?
Китаец пожал плечами.
— От Бартынова вроде.
— От Бартынова? — еще больше нахмурился Вяземский. — На похороны что ли приглашает? Зачем тогда спецсвязью? Еще и с пометкой «Важно! Срочно!». Странно.
Он открыл конверт и прочитал его. С каждой новой строчкой брови его все ближе и ближе смыкались у переносицы.
— Что там? — не выдержал я.
— К себе приказал явиться. Прямо домой. Еще и вместе с тобой.
— Я то ему зачем?
Вяземский не ответил. Обратился к китайцу:
— Машину. Срочно.
— Уже, господин Вяземский, подали! — кивнул китаец, указывая на главный вход.
— Пошли, — кинул мне отец.
— Подожди я переоденусь, — попросил я.
— Некогда, — ответил Вяземский и грубо схватив меня за руку, потянул к выходу. — Когда вызывает начальство, да еще и срочно, не до нарядов. Что-то случилось. И чует мое сердце что что-то нехорошее.
Как в воду глядел.
* * *
В комнате Бартынова, старшего думного боярина Верхней палаты, было темно и тихо. Траурно.
Едва мы зашли, как нас окутал табачный дым — хозяин комнаты не спеша курил сигару. Едва нос привык к дыму, как я почувствовал второй аромат — терпкий запах дорого коньяка.
Сам хозяин сидел за огромным дубовым столом, откинувшись на кожаном кресле, больше похожим на трон. Вокруг Бартынова стояли его верные слуги — аристократы разных мастей.
Вяземский заметно занервничал.
Один из спутников Бартынова подошел к нам, кивнул, показывая где следует остановиться.
Мы повиновались.
— Здравствуйте, Константин Александрович! Просили явиться по делу, — начал Вяземский, но Бартынов молчал, внимательно оглядывал меня, не соизволив даже поздороваться.
Мне стало не по себе.
Очередная струйка сизого дыма вырвалась из тонкого рта думного дворянина.