* * *
Лезвие ножа хищно уставилось на меня.
Я вздрогнул, замер. Слуги за спиной, принесшие наряды, тоже замерли и, кажется, даже перестали дышать.
— Иначе нельзя, — вздохнул отец, приблизив нож.
Я не ответил — продолжал зачарованно смотреть на лезвие. Все словно замерло в этот миг — слуги, отец с ножом в руках, я.
И лишь огонек свечи судорожно трепыхался, словно пытаясь предупредить меня об опасности.
Я знал, что этот миг когда-нибудь наступит. Все дети нашего рода проходят через это, без исключения. Таковы многовековые традиции.
Но все равно я не был к этому готов.
Нет, только не сейчас! Не в Час Тигра, когда на арене проходит решающий турнир среди первенцев — Дикая Охота, на которой мне еще не посчастливилось побывать.
Я хотел увидеть это зрелище собственными глазами. О турнире будут говорить долго, вспоминать и смаковать каждый момент, разбирать каждое заклятие и с умным видом рассуждать каким лучше было бы заменить тот или иной выпад. А я не увижу…
Нет, не хочу! Не сейчас!
— По-другому не получится, — прорычал отец и резко выкинул руку вперед.
* * *
Он крутился на турнике как бог. Сальто, кувырок, сток на руках, выход на планш. Приземление точно на ноги. Идеальный баланс.
Стоящие вокруг уважительно похлопали.
— Красава!
— Четко!
— Лучший!
Я бы тоже поаплодировал. Если бы смог. Первая группа инвалидности, коляска, частичный паралич правой стороны тела и полный ног. С таким набором сложно сделать даже самые простые вещи — почистить зубы, поесть, расчесаться. Не говоря уже о том, чтобы похлопать в ладоши. А крутиться так же на турнике… об этом я даже не мечтал.
Хотя, в глубине души все же хотел что-то подобное сделать. Черт, да я бы пол жизни отдал, чтобы так крутануться, хотя бы разок!
— А двойной можешь? — спросил один из спутников парня.
— Легко! Даже тройной!
— Гонишь!
— Забьем?
— Давай.
Я не стал дожидаться чем закончится спор — не было больше сил смотреть на это. Слишком это жестокое самоистязание — глазеть на здоровых и знать, что у тебя так же никогда не получится. Ни-ког-да.
От своей беспомощности и ущербности стало до тошноты обидно. Я хотел ходить. Бегать. Прыгать. Делать вертухи на турнике. С девчонками встречаться. Да даже драться! Хотел нормальной жизни подростка. Как раньше. До того глупого случая.
Но судьба, эта сука, подкинула мне такой «сюрприз», сделав в тринадцать лет узником собственного тела. Почему именно я? За что?!
Меня начала сжигать изнутри злость. Я изо всех сил крутанул колесо на инвалидной коляске, даже не понимая куда еду. Просто хотелось убежать — ха, смешно звучит в моем случае! — от самого себя.
